Прекрасные создания (гет)

— Как ваши успехи, мисс Блэк?

Белла легко соскочила с маленькой лошадки и, ловко подцепив край черной амазонки, направилась к Реддлу. Он стоял на крыльце дома Блэков и, щурясь от яркого света, смотрел на худенькую фигурку девочки. Раскрасневшаяся, с горящими глазами и слегка растрепавшейся прической Белла выглядела почти хорошенькой. Во всяком случае, далеко не такой неказистой, как в их первую встречу. Однако до полного превращения гадкого утенка в красавицу было еще далеко.

— А вы как считаете? Есть у меня успехи? — жадно спросила она, подавая ему руку для приветствия. Маленькая горячая ладошка на миг встретилась с длинными холодными пальцами и тут же была отпущена на свободу.

— Безусловно. Вы прекрасны, девочка моя, — глаза Реддла выражали всего лишь одобрение, а небрежно сказанные слова легким дымком растаяли в воздухе, но все это: и голос, и взгляд — острым ножом вонзились в сердце и разум девочки. Она поспешила опустить голову, чтобы скрыть свои чувства, и жестом пригласила гостя пройти на летнюю веранду.

Тому Реддлу было уже тридцать шесть лет. Мало что в его облике напоминало того элегантного незнакомца, которого впервые увидела Белла пять лет назад. Еще меньше оставалось в нем от красивого юноши, старосты Хогвартса. Черты лица заострились, кожа приобрела нездоровый зеленоватый оттенок, когда-то выразительные глаза потухли, зрачки сузились. Но это все еще был Том Реддл, человек, лучше, умнее, сильнее и смелее которого для Беллы не существовало никого на свете.

— Хотите что-нибудь выпить? — Белла села напротив Реддла, тряхнула головой, позволив черным кудряшкам рассыпаться по плечам, и потянулась к колокольчику, чтобы вызвать домового эльфа.

— Нет, спасибо. Скажите, Белла, как вы себя чувствуете в предвкушении учебы в Хогвартсе? От вашего отца я слышал, что в последнее время эта перспектива не вызывает энтузиазма у его старшей дочери.

Белла слегка покраснела от досады. Цигнус Блэк почти не разговаривал с ней, не интересовался ее жизнью, ее успехами. Она же была слишком горда, чтобы пытаться завоевать внимание того, кто столь явно пренебрегал ею. И потому отец и дочь, хоть и жили под одной крышей и виделись каждый день, не испытывали друг к другу ни малейшей симпатии. Но оковы родства и долга прочно опутывали их, и потому они воспринимали свои отношения, как нечто раз навсегда сложившееся и привычное.

И вот теперь, оказывается, Цигнус решил, что Белла не хочет ехать в Хогвартс, и посмел поделиться своими домыслами с Реддлом! Выставил ее в глазах последнего трусливой дурочкой, маменькиной дочкой!

— Вовсе нет! — пылко ответила Белла. Потом замешкалась и на минуту умолкла, чтобы овладеть собой. — Я хочу в школу. Не обращайте внимания на папины слова. Он плохо меня знает. Я поеду и буду учиться там с удовольствием.

— Зато я, как мне кажется, знаю вас достаточно хорошо, — с этими словами он наклонился к самому лицу девочки и тихо, но отчетливо произнес, заглядывая ей прямо в глаза: — Поверьте мне, Белла, вам понравится Хогвартс. Из вас выйдет блестящая ученица. А кроме того, — он выдержал небольшую паузу, наблюдая, как от волнения расширяются ее зрачки, — я сам стану вашим преподавателем.

— Вы?.. — Белла едва не задохнулась от изумления. — В Хогвартсе?

— Нет-нет… Не в Хогвартсе. Но я буду устраивать вам небольшой экзамен каждые каникулы. Ваши родители разрешили мне — я предложил им это, и они согласились, — чтобы вы провели в моем поместье рождественские каникулы. Разумеется, — тут он резко подался назад, не спуская при этом взгляда с Беллы, — если захотите.

— Захочу?.. — девочка облизнула пересохшие от волнения губы и с трудом взяла себя в руки. Мелькнула мысль о Цисси — жаль, что она не увидит сестру, — но Белла заставила себя не думать об этом: слишком заманчивым было предложение. — Конечно, я буду только рада. Я не подведу вас.

Узкие губы Реддла растянулись в удовлетворенной улыбке. Из девчонки под его руководством выйдет толк, он был уверен. Он смотрел на ее бледное личико и видел пламя, уничтожающее все на своем пути под звуки «Валькирии» Вагнера. А во взгляде Беллы, устремленном на своего наставника, читалось плохо скрытое обожание.

Ей было одиннадцать лет, и вся жизнь ждала впереди, и эту жизнь держал в своих холодных ладонях человек, сидящий напротив нее в этот солнечный летний день.

* * *

Белла Блэк сидела в вагоне Хогвартс-экспресса, поглядывала на вид за окном и незаметно для себя нетерпеливо барабанила пальцами по столешнице. Как же медленно тащится этот поезд! За окном расстилались снежные равнины, иногда вдалеке мелькали маленькие уютные деревенские домики, деревья в пушистом белом уборе. Но девочка едва ли замечала весь этот предрождественский пейзаж, слишком велико было ее желание поскорее оказаться в Лондоне. Ведь там ее должен встретить он! По крайней мере, так было написано в последнем письме. Белла не поверила своим глазам, когда прочла; голова закружилась от счастья. За полгода, проведенные в Хогвартсе, она успела стать лучшей на курсе; преподаватели хвалили ее за усердие и старательность, однокурсники… Нет, не любили… Уважали? Тоже нет. Не важно. Она еще заставит себя уважать.

Поезд прибывал на Кингс-Кросс только через час, а Белла уже была почти полностью одета, аккуратно причесана и готова выскочить из купе по первому зову. Взглянув на маленькие наручные часики, девочка тяжело вздохнула и снова уставилась в окно.

Реддла она увидела сразу, не успев шагнуть на платформу.

— Добрый день, Белла.

— Здравствуйте.

Он помог ей вытащить чемодан, а затем с легкой улыбкой протянул Белле руку.

— Прошу, моя дорогая.

Она поняла, что он имеет в виду. До этого Белле еще не приходилось аппарировать с кем-то, но рядом стоял тот, кому она безгранично доверяла, поэтому без колебаний вложила свою ладошку в руку взрослого волшебника.

Ощущение было не из приятных, хотя Реддл постарался совершить перемещение как можно аккуратнее. Белла судорожно вцепилась в него, и только это удержало ее от падения.

— Все в порядке?

— Да… Да, — Белла выпрямилась, откинула волосы с лица и огляделась.

Они стояли перед маленьким старым домиком не самого презентабельного вида. Видимо, он стоял на отшибе, поскольку по соседству был только лес и пустырь. К парадному входу вела коротенькая аккуратно выметенная дорожка, по обеим сторонам которой стояли старые яблони, слегка припорошенные снегом. Создавалось двойственное впечатление: здесь явно давно никто не жил, но на скорую руку было создано подобие уюта.

— Где мы?

Реддл едва слышно вздохнул и отпустил ее.

— Это дом моей матери, — ровным голосом сказал он. — Я никогда не жил здесь. Но теперь… Рождество — самый подходящий праздник для того, чтобы встретить его у семейного очага. Пусть и давно остывшего, — губы его слегка скривились в недоброй улыбке. Казалось, в мыслях он был далеко отсюда.

Белла почувствовала себя неловко и переступила с ноги на ногу. Реддл перевел взгляд на девочку, и выражение его лица смягчилось.

— Пойдемте, — он взмахнул палочкой, и тяжелый чемодан медленно поплыл по воздуху вперед. Вежливо придерживая свою юную спутницу под руку, Реддл повел ее к дому.

Комната Беллы располагалась на втором этаже; из окна можно было увидеть дорогу, ведущую к деревне, и те самые яблони, на которые она обратила внимание в первую минуту. Обстановка по скромности соперничала со спартанской — только кровать и шкаф — но Белла легко смирилась с отсутствием роскоши. «Неужели это действительно его родовое гнездо? — удивилась она. — Никогда бы не подумала… Бедный! Тут очень… одиноко и…» — она так и не смогла определить, что же еще вызывало ее жалость. Раньше ей бы и в голову не пришло, что Реддла могло что-либо связывать с подобным местом.

Девочка рассудила, что вряд ли стоит рассчитывать на то, что в таком доме живут домовые эльфы, поэтому сама распаковала свои вещи, умылась и переоделась. Бросив быстрый взгляд в зеркало и убедившись, что кудри не растрепаны, а платье сидит ровно, она спустилась вниз. На первом этаже располагалось всего три комнаты: столовая, кухня и гостиная — поэтому после недолгих поисков Белла обнаружила хозяина в кресле у камина. Заметив ее, он наколдовал рядом второе кресло и сделал приглашающий жест. Белла села, аккуратно расправив юбку, и выжидающе уставилась на Реддла.

— Ужин? — вежливо осведомился он.

Белла немного смешалась, но все же кивнула.

— Не стесняйтесь, — он снова взмахнул палочкой, и перед девочкой возник небольшой столик, уставленный всякой снедью. — Я не знал, что вам нравится… Надеюсь, вы найдете то, что придется по вкусу.

Белла сняла крышку с одного из блюд и увидела горячие, аппетитно пахнущие вафли. Рот моментально наполнился слюной.

— А вы?

Реддл с улыбкой покачал головой.

— Я не голоден. Прошу, не стесняйтесь.

Белла не заставила себя просить дважды. Она налила себе чаю, положила на тарелку вафли и полила их шоколадом. На вкус еда оказалась превосходной. Пока она уплетала за обе щеки, Реддл смотрел на огонь, словно забыв о ее присутствии. Как только с ужином было покончено, столик и все угощение исчезли.

Потом начался «экзамен». Реддл задавал вопросы, Белла отвечала. Он кивал, когда ответ его удовлетворял и слегка сжимал губы, когда объяснение было, на его взгляд, недостаточно развернутым. Однако в конце беседы Реддл похвалил свою ученицу, пожелал ей спокойной ночи и — это было самое удивительное! — на глазах у восхищенной девочки сотворил Патронуса, который проводил ее в спальню. Сам хозяин остался у камина.