Зазеркальная волна (джен)

6 ноября 2011 года

В состоянии Гарри, похоже, не было изменений, потому как ни Лили, ни Гермиона ничего ему не написали. За время, что он находился дома, Римус успел переделать множество дел: почистить обувь, погладить одежду, поболтать с Невиллом, отправить начальнику записку, что сегодня не сможет явиться на службу, поухаживать за крестником и заранее приготовить поесть на обед и ужин.

— Привет, милый! Привет, Тони! — зайдя в дом, сказала Тонкс, на ходу сбросила ботинки в разные стороны и отправилась в спальню.

— Ты есть будешь? — выйдя с кухни, спросил Римус.

— Нет, спасибо, я уже этой сменой сыта по горло, — ответила ему жена и в чём была плюхнулась на постель. — Грёбаная Арка, чтоб её… — устало прибавила она и уткнулась носом в подушку.

Римус только хмыкнул и пару раз взмахнул палочкой, чтобы задёрнуть шторы и закрыть дверь в спальню. Через какое-то время он вместе с Тони снова был в Мунго и уговаривал Гермиону сходить домой и отдохнуть немного.

— Нет-нет, я должна быть здесь… — возражала она, но на стороне Римуса была и Лили.

— Милая, знаешь что, Гарри не будет в восторге, если очнётся и увидит тебя в таком состоянии, — твердила она. — Не хочешь подумать о себе, так подумай о нём или о Джеймсе… он ещё такой маленький… Гарри не простит себе, если узнает, что из-за него ты так расстроилась, что сына пришлось перевести на искусственное питание.

Под их общим напором Гермиона была вынуждена сдаться, но перед уходом попросила ей написать, если хоть что-то изменится. Пока Лили болтала с Тони, Римус сидел в стороне и подумывал, не пора ли ему написать сыну. Сколько ещё Тедди намерен обижаться и молчать? Неужели так и придётся через друга узнавать, как идут его дела в школе? Римус подумал и спустился к привет-ведьме, чтобы снова одолжить пергамент и перо. Отправив сыну письмо, он поднялся обратно, но не застал ни Лили, ни её сына в коридоре. Возможно, они были у Гарри, подумал он, и подошёл к двери.

— Ли… — Римус дёрнул за ручку, но не застал в палате никого кроме Гарри, лежавшего на койке, и стоявшего возле него человека в серой мантии, доходившей до пят. — Простите, я думал…

Человек явно не относился к числу целителей, и было непонятно, что это он тогда делал в палате.

— А вы, собственно, кто? — поинтересовался Римус, прикрыв за собой дверь. — Эй!

Незнакомец медленно повернув голову, скрытую под капюшоном, но ничего не ответил. «Больной, что ли, из соседней палаты?» — подумал Римус и осторожно достал волшебную палочку.

— Эй, вы глухой?! — громче повторил он, направившись вперёд. — Вы кто такой и что здесь делаете?

— Ты… меня… видишь? — наконец тихо спросил незнакомец.

«Точно больной», — с тревогой подумал Римус и вскинул волшебную палочку.

— Вижу-вижу, а теперь отойди от него. Сейчас же!

— Так вот как это работает… — задумчиво сказал незнакомец, как будто бы вёл ещё и сам с собой какой-то диалог, и посмотрел в сторону окна, за которым стали появляться звёзды и пока ещё бледное необычное сияние, державшееся над городом вот уже который день.

— Эй, отойди, я сказал! Живо!

Незнакомец не думал подчиняться, и Римус, не выдержав, взмахнул волшебной палочкой.

— Ступефай!

К его изумлению, вспышка алого цвета пролетела сквозь незнакомца и ударилась о стену за ним.

— Но…

— Да ты не переживай, Лунатик, — вдруг по-приятельски сказал незнакомец, — когда ты проснёшься, ты это недоразумение и не вспомнишь.

Он наконец-то сдвинулся с места, и Римус, желавший взмахнуть палочкой ещё раз, вдруг почувствовал, что его рука невероятно отяжелела, а ноги ослабли.

— Римус, ты зде?.. Римус!!! Кто-нибудь, сюда! На помощь! Скорее!

Когда дверь в палату снова открылась, то Лили нашла друга семьи, лежащим на полу, и позвала целителей. Никто из них не заметил того же незнакомца, находящегося неподалёку. Он же молча прошёл сквозь стену и двинулся по коридору.

* * *

6 ноября 1981 года

Было бы глупо рассчитывать, что Волан-де-Морт будет ждать его на кладбище в одиночку. Лестрейнджи, Гойлы, Крэббы, Малфой и другие стояли позади их предводителя, видимо, вызванные на место, чтобы лицезреть его могущество и силу. Когда Джеймс трансгрессировал к месту — благо, что после похода с Сириусом за кольцом Мраксов, он мог легко себе представить, где должен очутиться, — то все они, как и их предводитель, уставились на него, идущего к ним.

— Поттер… — первым произнёс Волан-де-Морт, и его ледяной голос, казалось, прошёлся по кладбищу точно пронизывающий ветер. — Что-то я не вижу у тебя в руках ребёнка…

— Может, я и не так силён, как ты, но не совсем же идиот, чтобы прийти с ним в руках и тут же погибнуть, — произнёс в ответ Джеймс и остановился у одной из могильных плит. — И вообще, где моя жена? Я что-то тоже её не вижу.

— Твоя грязнокровка здесь, — ответил Волан-де-Морт и на мгновение повернул голову.

Пожиратели расступились, и стал виден Долохов. Он вывел Лили вперёд и толкнул, от чего она пошатнулась и упала возле Лорда на колени.

На мгновение рука Джеймса инстинктивно дёрнулась к поясу, где находилась палочка, но он сумел удержаться от поспешных действий. Судя по тому, что Лили едва держалась на ногах и была крайне бледна, к ней уже успели применить не один Круциатус. Возможно, её безуспешно пытал сам Волан-де-Морт, желая добиться того, чтобы она вызвала Добби и велела принести сына.

— Как видишь, она ещё жива, — заметил он, — но, я так думаю, всё зря, раз ты не принёс ребёнка. Может, мне преподать другим урок и убить тебя за эту глупость?

— Давай и тогда ребёнка ты точно не получишь, — ответил ему Джеймс.

— Хм… а может, мне поступить ещё проще? Антонин…

Едва только Долохов вскинул палочку, как Джеймс вскинул свою.

— Экспеллиармус! — выкрикнул он раньше, чем противник успел применить Круциатус, и в ту же минуту несколько Пожирателей вскинули свои руки.

Вероятно, они бы сразили насмерть такого глупца, если бы не Волан-де-Морт. Он вскинул левую руку, тем самым дав им знак не атаковать, а правую руку направил на Лили. Кончик волшебной палочки упёрся ей в висок, и сердце Джеймса болезненно сжалось.

— Или ты призовёшь домовика с ребёнком или я её убью, — поставил ультиматум Волан-де-Морт

Видеть любимую женщину в такой опасности и быть неспособным ей помочь для Джеймса было хуже изощрённой пытки. Он еле дышал, ощущал отчаянное биение сердца в груди и изо всех сил сдерживал подступающий гнев, уверяя себя, что не имеет права ему поддаться.

— Давай, убей её, убей меня, — мрачно сказал он вслух, — и тогда Гарри ты не увидишь вплоть до своей смерти. А он придёт, можешь не сомневаться. Подрастёт и придёт тебя прикончить. С ним вы точно будете на равных, не так ли сказано в пророчестве, а? Мой сын найдёт все твои крестражи, уничтожит их один за другим, и придёт.

Рука Волан-де-Морта тоже на мгновение дёрнулась, но он, видимо, решил, что противник блефует, и сделал вид, будто ни капли не обеспокоен.

— Ты смеешь мне угрожать, Поттер? Думаешь, что после такого сможешь уйти отсюда живым?

— Он выскочка и глупец, мой Лорд, — подсказала ему Беллатриса. — Убейте его и его жену, мы найдём ребёнка и без их помощи.

— Позвольте мне проучить его, мой Лорд, этот выскочка не заслуживает… — начал было Люциус, но Джеймс его перебил:

— Я думаю, ты слабак, Том! Ты просто боишься за свою жалкую никчёмную жизнь и поэтому трясёшься от каждой маломальской угрозы! — дерзко прибавил он. — Хочешь моего сына, что ж, я призову домовика и отдам его, могу в этом поклясться. Но я отдам его, только если ты одолеешь меня в честной дуэли. Рискнёшь или трусишь проиграть на глазах у всех своих прихвостней?

Похоже, из-за пытки или же наложенного на её Силенцио, Лили была не способна говорить и отчаянно качала головой. Джеймсу безумно хотелось броситься к ней или хотя бы дать какой-нибудь знак, чтобы она успокоилась и не лила слёзы, но пришлось стоять на месте. Стоять и смотреть, как от его слов развеселился Волан-де-Морт.

— Ты серьёзно думаешь, что можешь меня одолеть, Поттер? — спросил тот.

— Думаю, да, — нагло ответил Джеймс, и Волан-де-Морт откровенно рассмеялся. — Но раз ты так в себе уверен, то чего тянешь резину? Давай заключим пари и сразимся. Если ты меня одолеешь, я призову домовика с ребёнком и делай с нами всеми, что пожелаешь, а если победу одержу я, то ты отпустишь меня и Лили живыми.

Пока противник веселился, а вместе с ним это делали и его приспешники, Джеймс скосил глаза на левую руку и незаметно посмотрел на наручные часы. Минутная стрелка приближалась к десяти. Если не получится то, что он задумал, подумалось ему, то не будет важно, что именно его убьёт: нарушенная клятва в случае поражения или же рука взбешённого противника, которому удастся выжить.

— Как только я тебя одолею и поставлю на колени, Поттер, ты призовёшь домовика и сам убьёшь и своего сына, и свою жену, — наконец удвоил ставки Волан-де-Морт, и по спине Джеймса пробежал холодок.

— Согласен, — тут же сказал он и вскинул руку. — Клянусь!

Кончик волшебной палочки в его руке нарисовал в воздухе небольшой круг, окрасившийся в алый цвет. Тот ярко вспыхнул и рассыпался на искры.

— Клянусь, — выйдя вперёд, повторил Волан-де-Морт и сделал волшебной палочкой то же самое.

Противники разошлись в разные стороны и поклонились друг другу, как того требовала древняя традиция, а затем вскинули волшебные палочки. «Только не подведи меня, — еле дыша, думал Джеймс. — Бродяга, только не подведи меня и уничтожь эти проклятые крестражи».

* * *

6 ноября 2011 года

— Ну ты и напугал нас, старик…

Когда Римус очнулся, то понял, что сам вдруг лежит на больничной койке. Неподалёку от него в кресле сидел Сириус, от спешки, похоже, забывший сменить школьную учительскую мантию на что-то обыденное.

— Что? Как я здесь оказался? — удивился Римус.

Он хорошо помнил, что ещё недавно был дома, что готовил и собирался снова навестить Гарри в Мунго, но потом… что было потом, он почему-то не помнил. В голове просто была пустота, как после ночи без сновидений.

— Это тебя надо спросить, как ты здесь оказался, — ответил ему Сириус. — Целители говорят, давление упало. Совсем не следишь за собой, что ли? — прибавил он сердито. — В твоём-то возрасте уж мог бы и осторожней быть…

— Вот уж кто бы говорил про возраст и осторожность, — с кривой улыбкой подметил Римус, но друг его не услышал:

— Вот что бы я потом Тонкс говорил, а? Что не уследил? Или что не знал, что ты тот ещё чудак?

— Да чего ты разворчался-то?

— Посмотрел бы я на тебя, если бы ты оказался на моём месте! — повысив голос, прибавил Сириус. — Прибежал к Гарри, а тут… тебя едва живого выносят из его палаты. Уж если ты себя плохо чувствовал, мог бы не геройствовать и не торчать возле него.

Римусу пришлось принять серьёзный вид и заговорить с другом помягче:

— Прости, что напугал, Бродяга, но… По правде говоря, я и не помню, чтобы я себя плохо чувствовал в последние дни или месяцы.

— Ну значит, пора бы следить за собой, — спокойней заметил Сириус. — Как сейчас себя чувствуешь хоть?

— Хм… да вроде отлично. — Римус немного приподнялся, удобно устроился, прижавшись к подушке, и решил перевести тему на более важные события: — Знаешь, у меня утром Невилл был… из-за всей этой ерунды с Аркой.

— И что? Ты из-за этого разнервничался, что ли?

— Нет, но… По-моему, он что-то подозревает… намекал мне, что я не мог просто так рядом с Гарри очутиться и что сам Гарри, похоже, с ним чем-то делился…

— Да я не сомневаюсь, что делился, они ж друзья, что тут удивительного?

— А ты не думаешь, что… ну, что они уже что-то раскопали?

— Что раскопали? Того, чего нет?

— Ну... Арка же всё-таки открылась…

— И что? Ничего путного из этого не вышло. Думаю, Гарри скоро очнётся и сам это признает.

Римус понял, что подводить друга к самому важному выводу, как и намекать на него, бессмысленно, потому решил сказать прямо.

— А ты не думаешь, что… Ну, может, пора ему всё рассказать?..

* * *

6 ноября 1981 года

Волан-де-Морт ударил первым и ударил прямо по ногам. Возможно, он рассчитывал одержать победу в дуэли в первые же секунды, лишив противника возможности стоять, но Джеймс всё ещё помнил, какие трюки он вытворял на изнурительных тренировках перед очередным матчем или же как ловко удирал от старины Филча и его миссис Норрис. Джеймс перепрыгнул через лиловую вспышку света, кувыркнулся и тоже взмахнул волшебной палочкой. Его алую вспышку Волан-де-Морт отбил одним взмахом, и та ударила о землю. От его нового удара Джеймс едва увернулся, и позади с пугающим треском разбилось чьё-то надгробие. Ещё один удар Джеймса был с легкостью отбит противником.

— Сдавайся, Поттер, — наслаждаясь своим мастерством, твердил Волан-де-Морт, — и я оставлю твою грязнокровку и её сынка гнить здесь же, где похоронены останки моего отца.

— Повезло же ему так быстро сдохнуть, — нагло ответил Джеймс, едва пригнувшись от очередной вспышки. — Я б на его месте вызвал почтовых сов и отправил тебя к дементорам, если бы знал, что такой урод вырастет!

Из-за разговоров он не успел ударить, и разозлённый Волан-де-Морт снёс ещё пару надгробий за его спиной. Когда же Джеймс вскинул руку, наконец-то произошло то, чего он так отчаянно ждал. Минутная стрелка достигла четверти первого. Волан-де-Морт, приготовившийся с легкостью отбить удар, внезапно вскрикнул и схватился за голову.

«Молодец, Бродяга», — подумал Джеймс и перевёл палочку на совершенно другую мишень. Она была открыта лишь на какие-то секунды. Замершие от неожиданности Пожиратели пока тоже недоумённо смотрели на Волан-де-Морта. Джеймс знал, как работает тёмная магия, ведь сам неоднократно уходил живым от тех, кто её использовал, но сейчас не было другого выхода. Только одно заклинание могло уничтожить крестраж.

— Авада Кедавра! — прокричал он, и изумрудная вспышка сорвалась с его палочки.

Проскочив мимо изумлённого Волан-де-Морта, вспышка угодила точно в цель. Нагайна рефлекторно дёрнулась и прошипела в последний раз, прежде чем перевернулась брюхом к верху. Волан-де-Морт вскинул было руку, но закричал сильнее и осел на колени.

— Ну вот… я и одержал… победу, — едва дыша от напряжения, сказал Джеймс. — Отпусти мою жену… Или тебе напомнить, что будет в случае, если ты нарушишь клятву?

Волан-де-Морт, похоже, осознавший, что остался без крестражей, тоже тяжело дышал и смотрел на него с лютой ненавистью. Палочкой он не взмахнул, чтобы не поплатиться за это жизнью. Вместо этого он сделал то, чего Джеймс не предусмотрел. Волан-де-Морт повернул голову и крикнул:

— Убейте грязнокровку! Проучите этого плута!

— Не-е-е-е-е-е-е-ет! — закричал Джеймс, бросаясь вперёд, но было уже поздно.

Стоявшие возле Лили Пожиратели вскинули волшебные палочки.

— Не троньте её! — закричал кто-то в толпе.

Раздался хлопок. Разноцветные вспышки десятков заклинаний шумно встретились в одной точке. Джеймс споткнулся на ровном месте и на какие-то мгновения просто ослеп. Его сердце ушло в пятки, а тело сковал холод. Когда же зрение вернулось, то он вдруг увидел что-то невообразимое. Лили находилась всё на том же месте, возле неё стоял Кикимер и ножом перерезал веревки на её запястьях. Их двоих окружали Северус, Римус и Сириус, энергично размахивающие палочками и отбивающие удары противников.

«Да-а-а!» — с улыбкой подумал Джеймс, от потрясения потерявший голос, и помчался вперёд.

От нахлынувшего на него восторга он не сумел вовремя отреагировать и не учёл только одну важную вещь — не все Пожиратели смерти кинулись убивать его жену и атаковать её внезапно появившихся защитников.

— Авада Кедавра! — прокричала Беллатриса.

— Авада Кедавра! — повторил Родольфус.

— Авада Кедавра! — прибавил Рабастан.

Сразу несколько изумрудных вспышек ударили Джеймса в грудь. Последним он видел Лили, чьи губы беззвучно открывались в крике. Кикимер освободил её и исчез. Она же выхватила торчащую из заднего кармана брюк Сириуса запасную волшебную палочку и тоже принялась отбивать удары Пожирателей. Как же ему… повезло, с улыбкой подумал Джеймс и упал, уставившись в тёмное небо остекленевшим взглядом.

* * *

6 ноября 2011 года

Сириус, что было вполне ожидаемо, помрачнел.

— Что рассказать? — переспросил он. — Что его отец был настоящим героем? Так это Гарри прекрасно известно.

— Ты ведь понял, что я имел в виду, — ответил Римус. — Тебе не кажется, что всё остальное — это как-то… Ну, неправильно, что ли?

— Что «неправильно»?! — резко спросил Сириус, поднявшись с кресла. — Что мы остались живы — неправильно? Что Лили не пришлось каждые выходные таскаться в Азкабан — неправильно? Или что Гарри с Невиллом выросли при живых родителях?

— Нет, но…

— Но если нет, тогда закрыли тему.

— Сириус, ты ведь понимаешь, что Гарри не успокоится…

— Успокоится, особенно теперь, когда Арка наконец-то открылась.

— Да ладно, ты думаешь от этого он сдастся, что ли? Он же упрямый, как Джеймс, так и будет…

— Знаешь что, моралист, — приблизившись, сурово перебил его Сириус, — я своему лучшему другу, который мне был как брат, пообещал присматривать за его сыном как своим собственным, и если ты его хоть словом заденешь, я тебя прикончу раньше, чем твое внезапное «давление»!

— Сириус, ну ты сам подумай, как это…

— Я тебя предупредил! Только попробуй что-то не то ляпнуть про Джеймса, и ты мне больше не друг.

— Да я же тоже за Гарри пере…

Римус не договорил, потому как дверь в палату открылась Тонкс, успевшей и отоспаться, и сменить мракоборческую форму на джинсы с футболкой и курткой.

— А-ам… я чему-то помешала?

— Да нет, — ответил ей Сириус и, поморщившись, приложил к своему плечу ладонь, — как раз твоему старику мозги вправлял, а то вон раскис и опять несёт всякую чушь...

— Что, болит? — посматривая на его плечо, сочувственно спросила Тонкс.

— Да так… иногда напоминает о себе. А ты, кстати, чего такая счастливая? По пути прикинула, как здорово в эти дни оторвёшься без мужа?

— Эй, я вообще-то всё ещё здесь и всё слышу! — напомнил им Римус, но никто не обратил на него внимание.

— А ты разве ещё не знаешь? — с улыбкой спросила Тонкс. — Гарри очнулся! Я только что узнала у Лили.

Не сказав больше ни слова, Сириус выскочил из палаты в коридор.

* * *

6 ноября 1981 года

Мир утратил краски и сделался серым. Звуки всё ещё были, но не такие громкие как прежде. Джеймс стоял у своего тела и смотрел на себя со стороны. На кладбище всё ещё велось ожесточённое сражение, но его звуки, как и голоса сражавшихся, были очень тихими, словно бы приглушёнными. Джеймс видел Кикимера, вернувшегося вместе с Аластором Грюмом и супругами Долгопупсами. Видел, как Лили и Сириус помчались вперёд, прямиком к Волан-де-Морту, видел Северуса и Римуса, вынужденных броситься за ними. Видел и не мог ничего сделать.

— Уходите… прошу, уходите… — говорил он вслух, но никто его не слышал и не видел.

Джеймс хотел бы сдвинуться и дать о себе знать, но что-то словно приковало его к месту. Возможно, без физического тела он не должен был испытывать какие-либо чувства, но его внезапно одолело странное ощущение пронизывающего холода. Он медленно повернулся и понял, что никто из сражавшихся волшебников ничего странного не почувствовал. Никто из них не видел того же, что и он. Никто не знал, что посреди кладбища возникла странная фигура в тёмном плаще и смотрела на Джеймса.

Когда она сдвинулась с места, он совершил невозможное и отшагнул. Никем не замеченная фигура неторопливо двигалась сквозь надгробия и живых людей, размахивающих палочками.

— Ты… ты… т-ты та, о ком я думаю? — растерянно спросил Джеймс. — Т-ты… ведь она, да?

Фигура застыла в каких-то футах от него и повернула голову.

— Что? Что это такое? — воскликнул вдруг возникший в стороне Рабастан, чьё тело лежало, сражённое Грюмом. — Ты… ты… Не-е-е-ет!

Фигура лишь подняла руку, и Рабастан исчез, словно бы провалившись под землю.

— О Мерлин… — невольно поразился Джеймс.

— Какого?.. — вдруг резко спросил, появившись невдалеке, Аластор, но фигура опять взмахнула рукой, и он тоже исчез, разве что просто растворившись.

Джеймс, замерший на месте, вдруг понял самое важное — с ним ничего не происходит, фигура продолжает выжидающе на него смотреть из-под капюшона, скрывающего её лицо. Он медленно опустил взгляд на своё тело, посмотрел на самую могущественную палочку, посмотрел на странную фигуру и сложил всё воедино. Бузинная палочка, мантия-невидимка, кольцо Мраксов…

— Я их собрал, — сказал он вслух. — Все три твоих Дара. Они… Значит, я могу повелевать, да? Я могу же?

Фигура продолжала молча стоять и смотреть на него.

— Слушай, я… я не прошу многого, но ты ведь можешь… Можешь вернуть меня?

Фигура осталась молчалива и неподвижна.

— Слышь ты, я тебе приказываю! — раздражённо прибавил Джеймс. — Нет, я повелеваю!..

Голова фигуры немного наклонилась вбок, и ему тут же сделалось не по себе, показалось, что он перегнул палку. За спиной фигуры Римус отлетел от удара заклинания и, упав, ударился головой о разбитое надгробие. Кем-то ослеплённый Сириус ползал на коленях, его правая рука была неестественно вывернута, но он всё равно щупал левой рукой землю вокруг себя и пытался найти волшебную палочку. Смеявшаяся в стороне Беллатриса приближалась к нему. Северус держался рукой за раненый бок и вместе с Лили кое-как отбивался от ударов Волан-де-Морта.

— Я должен вернуться и помочь им! — воскликнул Джеймс. — Я…

За спиной Лили и Северуса двигались Малфой и Гойл.

— …я верну тебе твои Дары! Они мне не нужны! — в отчаянии прибавил Джеймс и упал на колени. — Прошу, верни меня! Дай ещё один шанс! Прошу, я… я сделаю всё, что ты пожелаешь! Клянусь! Я…

Рука фигуры поднялась, и рукав плаща немного съехал. Джеймс увидел костлявый палец, который пару раз качнулся, погрозив ему, и указал вниз. В то же мгновение Джеймс упал. Упал и сделал глубокий вздох, увидев над собой яркие звёзды и всё то же сияние, такое необычное, как будто на небе разлили краски. Прежние звуки и голоса тоже вернулись, словно кто-то прибавил громкость. Он повернул голову и увидел, как отлетел в сторону раненый Северус. Волан-де-Морт взмахом руки наколдовал верёвки, опутавшие Лили.

— Твой последний шанс, грязнокровка. Призови домовика и, может быть, тогда я сохраню тебе жизнь и отдам кому-то из своих слуг.

— Да пошёл ты! Мне не нужны твои подачки, — бесстрашно ответила ему Лили.

— И как, дорогой кузен, продолжим развлекаться или ты сдаёшься? — Беллатриса с улыбкой смотрела на Сириуса, с трудом открывшего глаза, и направила на него волшебную палочку.

Алиса и Фрэнк были вынуждены прижаться друг к другу спинами, окружёнными сразу десятком Пожирателей.

Джеймс обвёл взглядом поле боя и понял, что не способен выбрать. Не тогда, когда выбор состоит из любимой женщины и близких друзей. Он нащупал возле себя две волшебных палочки — свою родную и ту, что отобрал у Долохова, — и вскочил, точно взбесившийся дирижёр, размахивая сразу обеими.

— Протего Диаболика!

Ярко-голубые языки пламени сорвались с его палочек и устремились в разные стороны.

— Авада Кедавра! — произнесла Беллатриса, но её заклинание врезалось в пламя, что прошло между ней с Сириусом, и отскочило обратно, точно от стекла.

— ТЫ-Ы-Ы-Ы! — воскликнул поражённый Волан-де-Морт, вынужденный отскочить в сторону, чтобы всполох пламени между ним и Лили его не обжёг.

— Я! — повторил Джеймс, глядя на то, как его пламя, точно многочисленные ручейки, стремительно растекается по всему кладбищу, окружая Долгопупсов и отсекая очнувшегося Римуса и раненого Северуса от приближающихся противников. — Ну что застыл там, а ну иди сюда, ублюдок! Твой мёртвый папочка велел передать, что очень жалеет, что не успел тебя как следует выпороть в своё время!

Волан-де-Морт невольно пошатнулся, но голубое пламя за спиной не дало ему сбежать.

— Авада Кедавра! — воскликнул он, но Джеймс с лёгкостью пригнулся, и изумрудная вспышка проскочила в сторону. — Авада Кедавра!

Ещё одна вспышка пролетела мимо, едва не задев его бок.

— Авада Кедавра! — яростно повторил Волан-де-Морт, но Джеймс опять подпрыгнул и вспышка ударила в землю.

Всполохи ярко-голубого пламени тем временем взмыли ввысь и, обратившись в хищных птиц, кинулись нападать на Пожирателей смерти. Послышались хлопки трансгрессии и чьи-то крики.

— Ну что, красноглазый, ты сегодня так и будешь мазать или мне тебе свои очки кинуть? — бесстрашно двигаясь вперёд, спросил Джеймс и отбросил обе палочки, не желая больше контролировать дьявольское защитное пламя.

— Авада Кедавра! — яростно повторил Волан-де-Морт и в этот раз наконец-то попал.

Убийственное заклятие угодило прямо в сквозное зеркальце, которое Джеймс вытащил из кармана и вскинул навстречу.

— Ты… — последним в своей жизни повторил Волан-де-Морт и упал.

В стороне всё так же слышались бесконечные хлопки и чьи-то голоса.

— Не церемониться с теми, кто оказывает сопротивление! — кричал кто-то. — Тех или того, кто сотворил дьявольское пламя, атаковать на поражение!

Джеймс повернул голову и увидел прибывающих на кладбище мракоборцев. Похоже, Министерству пришлось срочно вмешаться. Нельзя было допустить, чтобы магглы что-то прознали и увидели, что творилось не так далеко от них.