Гарри решил последовать примеру Эйвери и тоже сделал себе бутерброд, добавив к ветчине ещё сыр.
— Вы разве не в школе познакомились с Мальсибером? — спросил Лестрейндж, и Эйвери, жуя, кивнул:
— Да, на первом курсе. Я, когда его увидел, сразу решил, что от него будут проблемы, знаешь, — улыбнулся Эйвери, и Лестрейндж спросил:
— Почему?
— Я, вообще-то, не люблю таких шумных, — признался Эйвери. — Но он почему-то сразу сам уселся ко мне на кровать в первый же вечер и начал болтать. Так что это он со мной подружился, сам.
— Твои родители одобрили? — спросил Лестрейндж. Он почти не ел — отрезал от кусочка сыра на своей тарелки крохотные части и аккуратно отправлял их в рот. Вилкой — но пил кофе.
— Отец не был в восторге, но сказал, что из всех жителей нашей спальни это лучший вариант, — сказал Эйвери. — Отец говорил, что у нас очень неудачный набор. Так что, в общем, одобрил. Меня даже в гости к нему отпускали. Хотя отец предпочёл бы кого-то из вас, но вы все были старше.
— Тут тебе повезло, — Гарри не понял, всерьёз или в шутку сказал это Лестрейндж. — Скажи, ты когда-нибудь занимался артефакторикой?
— Нет, — возразил Эйвери. — Отец меня пытался учить, да толку не было, — его лицо на миг приобрело виноватое выражение. — Никогда не умел делать что-то руками. Я же не ты.
— Тебя просто это не интересовало, — отмахнулся Лестрейндж. — Таланта и усидчивости тебе бы хватило. Скажи мне, — он положил вилку, — Волдеморт имел доступ к вашей библиотеке?
— Да, конечно, — Эйвери нахмурился и даже перестал жевать. — Я же не мог отказать ему.
— В обе войны? — продолжал Лестрейндж. — Я знаю, во вторую ты уже жил не в родовом доме.
— Он же всё равно был… ну, вроде как моим, — Эйвери нервно облизнул губы. — Я там не бывал… практически, но Лорд… ему-то что было бояться?
— Я просто выясняю обстоятельства, — успокаивающе проговорил Лестрейндж. — Я прекрасно понимаю, что ты бы не стал возражать ему. Скажи, — он взял папку, — тебе говорят о чём-нибудь эти рисунки?
Он протянул папку Эйвери. Тот открыл её и некоторое время очень сосредоточенно листал страницы, иногда беззвучно шевеля губами и качая или кивая головой. Затем поднял взгляд на Лестрейнджа и сказал:
— Я не могу поручиться, но мне кажется, я знаю, из какой книги это может быть взято.
— У вас в библиотеке была такая?
— Была, — согласился Эйвери — и, слегка побледнев, спросил: — Ты… Ты хочешь, чтобы я… ты хочешь туда пойти?
— С тобой вместе, — кивнул Лестрейндж. — Если ты считаешь нужным, мы возьмём ещё пару авроров. Надо бы найти книгу.
— Я… Ты понимаешь, — нервно проговорил Эйвери, — я не уверен, что могу гарантировать безопасность. Дом же… он же не только мой.
— Я прекрасно понимаю, — заверил его Лестрейндж. — Мы возьмём взломщиков. И вообще специалистов. Помоги нам.
Гарри молча слушал всё это с возрастающим недоумением. Он помнил, Лестрейндж говорил что-то жуткое про отца Эйвери — но неужели тот может быть опасен до такой степени? Собственному сыну?
— Я впущу вас, конечно, — сказал Эйвери. — И пойду с вами, и попробую эту книгу найти. Но я правда не могу обещать ничего. Просто если с кем-то из вас там что-то случится, я же… — он сглотнул.
— Нет, — возразил Лестрейндж. — Пока жив твой отец, ты не хозяин этого дома. Нам прекрасно это известно. Мы оформим все твои предупреждения, не тревожься об этом. Давай лучше продолжим завтрак, а потом я тебе покажу кое-что — может быть, ты кого-то узнаешь.
— Я, на самом деле, не хочу туда, — тихо сказал Эйвери.
— Сожалею, — кажется, искренне проговорил Лестрейндж. — Но у тебя нет выбора. Разве что нам повезёт: ты вспомнишь название книги, а мы найдём её ещё где-то.
— Я попробую, — вздохнул Эйвери. — Но не думаю, что получится.
Он грустно посмотрел на свою недоеденную булочку, потом всё-таки взял её и откусил. Выглядел он очень расстроенным, и у Гарри в голове это очень плохо сочеталось с тем фактом, что перед ним сидел вовсе не обычный обыватель, а Пожиратель Смерти, тот, кто когда-то одним из первых ответил на призыв Волдеморта и явился на кладбище Литтл-Хэнглтона. Ему тогда, правда, досталось первое Круцио едва возрождённого Волдеморта, и в тот момент Эйвери показал себя не то чтобы храбрецом, но бояться просто войти домой? Да ещё в сопровождении авроров?
Эйвери грустно ел, однако печаль, похоже, не испортила его аппетит. Некоторое время над столом висело молчание, которое нарушил, опять-таки, Лестрейндж:
— Расскажи, чем ты здесь занимаешься?
— Сейчас? Или вообще? — спросил Эйвери.
— А есть разница? — улыбнулся Лестрейндж.
— Когда Ойген здесь, он всё время меня куда-то вытаскивает, — признался Эйвери. — А сейчас я, в основном, работаю в библиотеке… скажи, он скоро вернётся?
— Не могу, — возразил Лестрейндж. — Могу только сказать, что тебе не стоит за него беспокоиться. На самом деле, я с трудом могу представить себе действительно опасную для него ситуацию.
— Ты предвзят, — возразил Эйвери.
— Он тебе не рассказывал? — кажется, удивился Лестрейндж. — Где провёл пять послевоенных лет?
— Рассказывал, — Эйвери упрямо сжал полные губы. — Но ты всё равно предвзят.
— Я аврор, — усмехнулся Лестрейндж. — И поверь, я к нему отношусь намного лучше любого из моих коллег.
— Почему? — спросил Эйвери, и это был тот вопрос, который очень хотел бы задать Лестрейнджу и сам Гарри. Потому что это было, судя по всему, правдой, и правда эта Гарри давно удивляла.
— Потому что ему фатально не повезло с отцом, — ответил Лестрейндж. — Как, впрочем, и тебе — хотя и по-разному.
— Почему? — изумился Эйвери до того, что даже перестал жевать. — Ты же знал его родителей! Они же были… да они были лучшими родителями, которых я видел!
— Пожалуй, — согласился Лестрейндж, и Гарри вообще перестал понимать что-либо. — В этом и беда. Это не оправдывает ни его, ни тебя, но, по крайней мере, я могу понять, почему вы стали теми, кем стали. Случись мне столкнуться с кем-то из вас тогда в бою, я убил бы вас, не испытывая сожалений — но есть так, как есть.
— Ну, со мной вряд ли, — покраснел Эйвери. — Хотя это, наверное, ещё хуже.
— Пожалуй, — подумав, согласился Лестрейндж.
Эйвери решительно допил сначала свой сок, затем залпом выпил кофе и сказал:
— Я готов.
— Веди, — предложил Лестрейндж, и Эйвери замялся.
— Я не знаю, сможете ли вы туда попасть, в смысле, без хозяев дома, — сказал он. — Может быть, я просто принесу Омут сюда? Или позову сеньору Кустодини?
— Принеси, — согласился Лестрейндж. — Не хочу тревожить сеньору Кустодини.
Эйвери кивнул и торопливо ушёл, и Лестрейндж с Гарри остались одни.
— Дольф, — осторожно проговорил Гарри.
— М-м? — отозвался тот.
— Можно спросить? Я не понял.
— Спросите, — Лестрейндж повернул голову и посмотрел на Гарри.
— Про родителей Мальсибера. Почему ему с ними не повезло? Если они были хорошими родителями?
— Потому что к Волдеморту его привёл любимый и прекрасный папа, — ответил Лестрейнджа. — Буквально за руку. Впрочем, окончательное решение Мальсибер принял сам — и, насколько я знаю, без каких-либо душевных мук и сомнений.
— То есть, по сути, у него не было выбора? — хмуро спросил Гарри.
— Выбор всегда есть. И у нас есть пример человека, который думал своей головой, а не семейной, — возразил Лестрейндж, и Гарри улыбнулся:
— Конечно, есть. Вы…
— Я имел в виду вашего крёстного, — возразил Лестрейндж. — Ему было куда сложнее, чем мне. Я против семьи открыто не шёл. Тем более, в одиннадцать лет.
Гарри кивнул и молча уставился в окно, за которым виднелись ряды виноградников. Он не был готов говорить о Сириусе, тем более вот так мельком. А что было бы, если бы Шляпа всё-таки определила его в Слизерин? Учитывая, что Шляпа обычно уступала настойчивым просьбам, а Сириус, видимо, на Слизерин не хотел, это было маловероятно — но если бы всё же она отправила его именно туда? Каким бы он вырос? Вряд ли он подружился бы тогда с его отцом… хотя кто знает — он был упрямым. Если Снейп пять лет дружил с Лили, почему Сириус не мог тоже дружить с мальчиком с Гриффиндора?
Или нет? И Сириус сдружился бы, скажем, с тем же Мальсибером? Тот был, судя по словам Эйвери, общительным, а с Джеймсом Сириус познакомился только в поезде… И тогда…
Нет, решительно сказал себе Гарри. Сириус уже тогда сделал выбор, и даже если бы Шляпа его не послушала, ничего бы это не изменило. И уж к Волдеморту Сириус бы точно не пошёл. Ни за что.
Вернулся Эйвери с Омутом, и, сдвинув тарелки, поставил его на стол рядом с Лестрейнджем.
— Ты садись, — дружелюбно предложил тот, кивнув Эйвери. — Я покажу тебе одну сцену, а ты посмотри — может быть, узнаешь автора по голосу. Или кого-нибудь из присутствующих.
— Да, конечно. Давай, я посмотрю.
Лестрейндж вынул из кармана флакон и вылил из него воспоминание. Поверхность омута потемнела и пошла лёгкой рябью, Лестрейндж коснулся её палочкой, и над Омутом начал собираться туман.
Гарри уже видел эту сцену, и, когда девушка упала на стол, смотреть дальше не стал и перевёл взгляд на Эйвери. Тот смотрел очень сосредоточенно, но в его лице не было страха — видимо, он действительно не имел к происходящему отношения. Когда девушка открыла зеркальце, Эйвери сморгнул и тихонько вздрогнул.
— Что скажешь? — спросил Лестрейндж, когда картинка развеялась. — Знаешь автора?
— Нет, — покачал головой Эйвери. — Но я ведь мало кого знал. Я и тут не всех знаю.
— Кого знаешь?
— Лорда… да, — Эйвери смутился. — Рядом с ним Яксли, затем Долохов, потом Джервис… остальных не видно.
— Кто рядом с Джервисом? Кто дает ей зеркало?
Гарри вспомнил — того человека он видел сбоку: короткие волосы, довольно низкий лоб, крупный нос картошкой, небольшой, сильно выступающий вперёд подбородок… черты довольно запоминающиеся, но ему незнакомые.
— Я не знаю, — Эйвери вновь покачал головой. — Он не из ближнего круга, кажется. Хотя Лорд в последнее время многим метки давал — мы даже не все знали друг друга. Я правда не знаю. Но вот голос…
— Что голос? — подбодрил его Лестрейндж, когда тот замолчал.
— Вернее даже не голос… не знаю, — Эйвери решительно взял булочку и, разломив, намазал маслом и апельсиновым джемом, положил сверху сыр и откусил. — Голос незнакомый, но интонации… я их точно уже где-то слышал. Кажется.
— Вспомни, пожалуйста, — попросил Лестрейндж. — Маркус, это важно.
— Да я понимаю… Я… дашь мне время? — попросил он.
— Думай, — согласился Лестрейндж и встал. — Мы пока попробуем разговорить Яксли с Джервисом — а к тебе я зайду, скажем, завтра. Или послезавтра. Спасибо за завтрак, — он улыбнулся и, подцепив в Омуте воспоминание, убрал его обратно во флакон.
Alteyaавтор
|
|
Назгул99
Alteya Ну вы зря. Это в целом в общем характере детей - кто в школе на его месте поинтересовался бы такими вещами? Может могут, просто Гарри не интересовался, это же в его характере. Хорошо, не в школе, так на той же Косой Аллее, должен кто-то быть, с ограниченными возможностями? Так, может, и были. Сколько раз там был Гарри? Что он там успел увидеть? 1 |
Alteya
Назгул99 Для детей как раз в характере в задавать такие вопросы, например, почему бабушка слепая? А у дяди почему одна рука короче другой? Порой задают, конечно, бестактные вопросы, но им очень интересно. Ну вы зря. Это в целом в общем характере детей - кто в школе на его месте поинтересовался бы такими вещами? Так, может, и были. Сколько раз там был Гарри? Что он там успел увидеть? Единственный инвалид это Грюм и Кеттлберн, но это все не врожденное. |
Alteyaавтор
|
|
Назгул99
Показать полностью
Alteya Безусловно. Для детей как раз в характере в задавать такие вопросы, например, почему бабушка слепая? А у дяди почему одна рука короче другой? Порой задают, конечно, бестактные вопросы, но им очень интересно. Единственный инвалид это Грюм и Кеттлберн, но это все не врожденное. Но как спрашивать о том, чего не видишь? Гарри этих людей не видит же. Он почти всё время в школе, а когда выходит, ему не до разглядывания людей на улицах. Мария Малькрит Читала где-то, что в каноне волшебников с инвалидностью нет, там могут лечить все болезни, причиной которых не стали заклятья. Джорджу ухо так и не восстановили из-за того, что Снейп применил заклятье сектумсемпро. Я тоже читала. Но зрение-то Гарри не восстановили... видимо, всё немного сложнее. У Энноры, скорей всего, что-то преобретённое и не обратимое. Мне кажется, у родителей нет перед ней чувство вины. Иначе они бы баловали её, позволяли все, не обращая внимание на её капризы , и тогда перед нами был бы совсем другой по характеру человек - своенравный и не такой умный. Избалованная и капризная Эннора вела бы себя совсем по-другому. Я предположила бы другое, но не знаю, насколько в ситуации с Эннорой мое предположение логично. Очень многие родители детей с инвалидностью мечтают о том, что ребёнок станет здоровым, сначала надеются на врачей, возят ребёнка по разным клиникам, когда медицина не помогает - обращаются к экстрасенсам, ясновидящим и целителям и ждут, что настанет завтра и все будет хорошо. иногда такие мечты о волшебном "завтра" идут в ущерб образованию человека или, как в случаи с Эннорой - социализации. Не могут ли Джервисы думать так же? Ну они в каком-то смысле её балуют. Вон даже рабов выдали. Но и ограничивают по какой-то причине и прячут. А на ваш вопрос я не отвечу. Пока. ) 1 |
Не дочитала дальше, но не могу молчать!
У энноры басенджи ❤️ |
Alteyaавтор
|
|
нейде
Не дочитала дальше, но не могу молчать! Басенджи. )) У энноры басенджи ❤️ У вас тоже? Или вы их просто любите? ) |
Alteya
нейде У меня шиба ину)Басенджи. )) У вас тоже? Или вы их просто любите? ) Но и басенджи это ван лав. Хотя я вообще всех собак люблю |
Alteyaавтор
|
|
нейде
Alteya Ааа, они тоже прекрасны! )) У меня шиба ину) Но и басенджи это ван лав. Хотя я вообще всех собак люблю Басенджи да, они чудесные. Ну вот подарили девочке живую игрушку. |
Alteya
нейде Басенджи там могла столько защитных контуров нарушить😁😁Ааа, они тоже прекрасны! )) Басенджи да, они чудесные. Ну вот подарили девочке живую игрушку. |
Alteyaавтор
|
|
Агнета Блоссом
Turtlus фортуна. и правосудие. может, она им удачу приносит.) такой живой Феликс Фелицис. на который, как мы помним, подсаживаются))Слепая. А кто у нас слепой, из богинь?) Магия-то магия. Но явно не просто так все детали... 3 |
Alteyaавтор
|
|
ansy
Агнета Блоссом Хе. )) фортуна. и правосудие. может, она им удачу приносит.) такой живой Феликс Фелицис. на который, как мы помним, подсаживаются)) Сколько там у нас глав до ответов-то... 3 |
Alteyaавтор
|
|
ansy
вообще если автор не слишком жестока, а миссис джервис знает, почему дочери нельзя выходить из дома, ей самое время это сказать. даже если это только часть правды. потому что иначе та всё-таки выйдет Автор... ну... Миссис Джервис знает. Но сказать не может. 1 |
Alteya
ansy Автор... ну... Миссис Джервис знает. Но сказать не может. Клятва? Магический контракт, запрещающий говорить? 2 |
Alteyaавтор
|
|
Alteya
Мария Малькрит Семейное проклятье, которое запустится, если кто-то из членов семьи раскроет тайну?Если бы... 3 |
Alteyaавтор
|
|
Мария Малькрит
Alteya Хе. ))Семейное проклятье, которое запустится, если кто-то из членов семьи раскроет тайну? |
Как всегда, на самом интересном месте!
|
Alteyaавтор
|
|