Без вины виноватая (гет)

Она что, действительно собирается гулять по парку в поместье Малфоев?

С этой мыслью Гермиона вылетела наружу, словно пробка из бутылки. Дверь, выглядевшая изнутри обычной, оказалась брезентовым палаточным входом, но, попытавшись юркнуть обратно, Грейнджер уперлась в глухое деревянное полотно, и это полотно… растворялось прямо на глазах. За то время, пока она заносила руку, чтобы постучаться, на том месте, где по законам физики находилось временное пристанище Снейпа, ничего не осталось. Ощупывание воздуха не помогло, палатка, из которой она вышла, просто исчезла.

Гермиона осмотрелась по сторонам в поисках камня, не до конца уверенная, что рискнет запустить им в невидимую цель, и… оторопела. Она не ожидала от малфоевских угодий ничего конкретного, но то, что увидела, совершенно точно не вписывалось в ее представление об этой семье и о парках. Вековые деревья — дубы, тисы, сосны и незнакомые Гермионе виды (возможно, редкие магические) — росли на приличном расстоянии друг от друга, и никакая мелкая растительность не засоряла пространство между ними. Диссонанс в величественный пейзаж вносила разве что пасторально яркая трава вдоль вытоптанных тропинок. Ошеломлял не только масштаб. После тишины внутри палатки в уши ворвались птичий щебет, клекот, крики каких-то невидимых зверей. Гермиона, не отдавая себе отчета в своих действиях, отошла от того места, где стояла невидимая и неосязаемая палатка, на несколько десятков футов.

— Грейнджер?

Гермиона повернулась на голос и застыла столбом. Вроде бы не было в открывшейся картине ничего неординарного. Подумаешь, сидит себе Драко Малфой на корнях гигантского дуба, но… ее глазам предстал какой-то неправильный Драко Малфой: растрепанный, босой, рубашка, расстегнута наполовину и выбилась из закатанных до середины икры штанов, а кисть его руки утонула в шерсти приподнявшей голову собаки, слишком обычной для выпендрежника и сноба, коим Гермиона небезосновательно считала однокурсника.

— Ора, фу. Тихо, девочка, — похлопал он животину по мохнатому боку. А может, это и не собака вовсе, а какая-то редкая фантастическая тварь? Разновидность шишуги? Не то чтоб она боялась собак (Пушок не в счет), просто адекватность собаки, явно доверяющей Малфою, вызывала вопросы.

— Не бойся, Грейнджер, Ора не агрессивная. Она уже пожилая дама.

Никогда Гермиона не слышала, чтоб этот голос звучал так мягко и так… нежно? Было в малфоевской манере говорить и что-то еще более странное… Драко Малфой всегда цедил слова, словно снисходил до собеседника, но то, как он выдавливал их из себя сейчас, было медленно даже для него. Он пьян?

Малфой прикрыл глаза, откидываясь на ствол. Гермиона запаниковала. Как это произошло? Она наедине с Драко Малфоем, а тот в невменяемом состоянии.

— Ты пил? — вопрос-обвинение вырвался быстрее, чем Гермиона убедила себя, что никакого права его задавать не имеет.

— Я? — Малфой открыл один глаз и с трудом сфокусировался на ней. — Нет. Я не употребляю алкоголь, — членораздельно и торжественно сообщил он.

Стало еще страшнее. Неужели судьба столкнула ее с двумя наркоманами за один день?

Малфой открыл второй глаз, его взгляд сначала стал осмысленным, а затем испуганным.

— Это серьезно ты? Ты здесь? — встряхиваясь, спросил он и резко встал.

Грейнджер с трудом подавила желание убежать.

— Черт, я… погоди, — Малфой потянулся к карману, и она, не задумываясь, выхватила палочку. Малфой медленно выставил ладони вперед. — Эй, не нервничай! Я просто хочу достать зелье.

Зелье? Значит, она права!

— Какое? — с подозрением спросила Гермиона.

— Черт, — ругнулся он повторно. — Я, наверное, переборщил с Умиротворяющим бальзамом и Противоядием от истерики. Погоди немного. Выпью Тонизирующее. Минут через десять буду в норме.

Она чуть не спросила: «Зачем?» Нужно ли Гермионе, чтобы Драко Малфой оказался «в норме»? Разве что… Он ведь может вывести ее отсюда.

— Покажешь, откуда аппарировать?

— Грейнджер, пожалуйста. Десять минут — и покажу, что хочешь!

Почему-то Гермиона стремительно покраснела и резко перевела тему.

— Ты не слишком удивлен мне.

— Я… — Малфой явно безуспешно пытался собрать мысли в кучу. — Я не знаю. Садись, — указал он на соседний корень.

Видеть его таким растерянным было непривычно и даже будто бы неправильно. Гермиона чувствовала себя не в своей тарелке. Она послушно присела и постаралась незаметно спрятать палочку (какая разница, преуспела ли, главное, постаралась), а без палочки ей стало нечем занять руки. Собака (Ора, да) посмотрела на Гермиону мутными глазами и лениво хлопнула толстым хвостом по земле. Хвост был один, то есть все-таки не шишуга. Знания мисс Грейнджер о собаках ограничивались несколькими книгами, прочитанными в детстве, но их хватало, чтобы констатировать: «пожилая дама» перед ней — определенно дворняга.

— Можно погладить? — робко спросила она у однокурсника.

Тот расплылся в улыбке.

— Конечно. Ора не укусит.

К встрече с двумя улыбающимися слизеринцами за один день жизнь Гермиону не готовила. Она спрятала свое смущение, сконцентрировавшись на собаке. Шерсть у нее оказалась жесткой, зато спина широкой — гладь не хочу.

— Ора старушка, ее подобрали, когда мне было три или четыре, — охотно поведал Драко.

— Подобрали? — у Малфоев живет подобранная дворняга? В ее представлении у таких, как они, могли жить только элитные звери, самой-рассамой селекции.

— Удивлена? Тут недалеко магловское поселение. У них часто появляются лишние собаки или коты, мы периодически подбираем. Подбирали… Раньше. Здесь им раздолье. Места много, мама накладывала заклинание, чтобы не размножались, и жили себе. Конечно, за последние годы... — лицо Малфоя посуровело, — много животных погибло, и отцовских птиц, и всяких мелких зверей вроде низзлов, джарви, котов и собак. Те, что дикие, умеют спасаться, а ручные… слишком доверяли. Отцовские птицы почти… — видимо, длинная тирада истощила рассказчика, Малфой, не заканчивая предложение, неопределенно махнул рукой.

— Твой отец разводит птиц? — Гермиона сделала попытку поддержать первый нормальный разговор с однокурсником-слизеринцем.

— Да, есть у него такое хобби. Было… У него тут совы, павлины и мелкая живность.

— Никогда бы не подумала, — не сдержалась она.

— У каждого свои причуды, — пожал плечами Малфой. Постепенно он делался более собранным.

Гермиону осенило:

— Аурум из питомника твоего отца?

— Сова крестного? Конечно.

— Мне показалось, он даже аппарировать умеет.

— Ну… он магическая птица, точно. Но аппарировать — нет. Над яйцами колдуют эльфы, дракл разберет, что они вкладывают в птенцов.

— Эльфы? — Гермиона насупилась.

— Грейнджер, — Малфой опять махнул рукой, демонстрируя, что его состояние еще далеко от нормального, — это самые счастливые эльфы из тех, что я видел. Они в восторге от своего занятия.

После такого удивительно нормального разговора на отвлеченные темы Гермиона поняла, что может выполнить просьбу Снейпа и даже попросить книги. Но всё по порядку. Кое-что ей все еще казалось подозрительным. Она вернула разговор в прежнее русло:

— Ты совсем не удивился моему появлению. Почему?

Не могли же они со Снейпом продумать все вплоть до этой встречи? Попахивало паранойей. Портключ был настроен на прикосновение, а не на время, она могла явиться завтра. Не ждали же они на исходных позициях? Или были готовы ждать? Или рассчитывали на то, что она не станет тянуть низзла за хвост?

— Да, я… — Малфой покраснел и пробормотал что-то неразборчивое, а потом фыркнул: — А, к драклам! Фантазировал о тебе.

Гермиона не нашлась с ответом, только округлила рот.

— Ты бы видела себя! — хихикающий Малфой был бы милягой, если бы не так у… удивлял.

— В смысле фантазировал, будто ты приходишь и говоришь, что готова… Забудь!

— Малфой, — это, оказывается, будет совсем просто, только вот запомнит ли он? Его адекватность все еще была под сомнением, — ты же не думаешь всерьез, что я позволю тебе умереть?

— Я стараюсь не допускать мысли, что не позволишь. Так проще.

Честно.

— Конечно, то, что… ну… тот самый выход — он крайний… Я бы хотела почитать… Снейп сказал, что у тебя книги… возможно, есть что-то другое… — Мерлин, как стыдно, мямлит, как хаффлпаффская первокурсница на зельеварении.

— Если бы, — снова фыркнул Малфой.

Гермиона открыто посмотрела на него: лицо Драко все еще казалось расслабленным, мимика слушалась хуже, чем артикуляционный аппарат, но глаза уже смотрели осмысленно. — Целых полчаса радовался, что нашел способ... Думал, достаточно моего согласия. Потом перечитал внимательнее…

— Расскажи мне о ритуале.

— Зачем?

Действительно…

— Хочу понимать, во что придется ввязаться, если…

— Нет конкретного ритуала. То есть ритуал есть, но его провели отец и... Темный Лорд. От нас требуется только устное подтверждение в произвольной форме. Что мы согласны сделать это.

— Сделать это?

— Ну да, сделать это…

— Обручиться, или… ну… что-то другое?

Почему так неловко?

— Зависит от того, что обещают друг другу стороны. Я не смотрел отцовское воспоминание. Я с ним вообще… не разговариваю, — кто бы стал винить Драко? — Но крестный сказал, что там ничего, кроме самого обручения.

— Вполне вероятно, — кивнула Гермиона. По словам Снейпа, Волдеморт ни секунды не рассчитывал на помолвку, значит, скорее всего, и дальнейших планов не строил.

— А если мы не согласимся?

— Я умру.

Ну раз уж он заговорил…

— Ты не подумай, я точно такого не допущу… — ну вот опять приступ косноязычия, — но где-то описано, как это…

— Какой будет моя смерть? — нарочито легко спросил Малфой, и Гермиона услышала в его голосе истерические нотки. Значит ли это, что Умиротворяющий бальзам и Противоядие от истерики выветриваются и Драко скоро проводит ее до антиаппарационного барьера? Она хочет уйти сейчас? — Неа, просто что-то пафосное вроде «падет гнев магии на ослушника или ослушницу». Там старо-английский. Читаешь?

Ну как…

— Читаю, — не признаваться же в том, что плохо.

— Я тоже не очень, но если вчитаться, становится понятно.

Ладно.

Малфой опустил руку на собачью голову, и их пальцы случайно соприкоснулись. Он отдернул свои с поспешным извинением, но Гермиона не могла оставить это без внимания.

— И ты собираешься стать мне… — это даже произносить было нелепо, — женихом?

Он посмотрел, ожидая пояснения.

— Тебе прикасаться ко мне противно!

Вспомнился эпизод после битвы. Это было исключение из правил.

— Я думал, что это тебе неприятно, — пробубнил он и зарылся пальцами в свои волосы («Той самой рукой, которой чесал собаку», — отметила в Гермионе дочь медиков), а затем выпалил: — Слушай, я не буду врать, что полностью пересмотрел свои взгляды на… маглорожденных, а твое теперешнее вероятное происхождение меня пугает гораздо сильнее, чем прошлое, однако...

— Это не доказано! — вскинулась Гермиона, разом забывая все то, что собиралась сказать об отношении к таким, как она.

— Доказано, не доказано — какая разница. Ладно, чего уж терять. Либо мне осталось две с хвостом недели, либо мы… застрянем в каком-то древнем дерьме вместе, — он вскинул вопросительно-настороженные глаза.

Ну сказала же, что не даст умереть, сколько раз нужно это повторить, чтобы поверил?

— Попробую быть честным… — он опять взлохматил волосы, а потом сильно дернул их вниз. Ничего себе! Позволяющий видеть себя таким открытым слизеринец был удивительнее ручного дракона. — Ты, конечно, страшная…

Брови Гермионы взметнулись вверх. Вот это поворот! Это он так пытается (как там Снейп выразился?) набрать какие-то баллы в ее глазах? К Мерлину с Морганой такую честность!

— Дьявол, что я несу?! — снова дернул себя за волосы Малфой. — Я не про внешность. Ты хорошенькая. Вроде. То есть я не знаю. Никогда не смотрел на тебя в таком ключе, да и какая разница...

Малфой застонал, а Гермионе стало смешно. Губы предательски задергались, и она наклонилась, выглаживая что-то на голове блаженствующей Оры.

— Я хотел сказать, что всегда тебя опасался.

Ну еще бы, вряд ли его били другие девчонки. Не хмыкнуть не вышло. Драко это никак не прокомментировал.

— Ты же уже поняла, да? Я про то, что ты пугаешь. И магической мощью, и ты… ну прешь как громамонт. Агрессивная иногда… И человек сильный. Белла вот не сло… Черт! Нет, ты никогда не пойдешь на этот ритуал.

Гермиона с интересом вслушивалась в анализ собственной личности «от Драко Малфоя» и даже на упоминании им сумасшедшей тетки не дернулась. Все было хорошо, пока он не сделал этот нелепый вывод. Она терпеть не могла, когда за нее решают.

— Я же сказала: мы ищем другой способ, но если не находим, то… это же не навсегда, да? И… ну жениться-то мы не будем.

— Гипотетически мы можем… — снова опасливый взгляд, Гермиона ободряюще кивнула. Себе-то она могла признаться, что было очень приятно держать Драко Малфоя в страхе, — ну связать себя этим обрядом и жить каждый своей жизнью. Наверное. Я так понимаю. Если не было оговорено иначе.

Вот даже как… Что-то внутри восставало при мысли быть обрученной с одним, но жить с другим. Кроме общего ощущения неправильности, грызло то, что этому другому придется все рассказать. А поведать о таком можно не каждому. В роли другого она представила Рона и отринула идею, понимая с кристальной ясностью, что не хочет жить по этому сценарию. Не то чтобы Гермиона планировала заводить отношения (избавь Годрик!) с Драко Малфоем, но в голове сложилось что-то вроде обоснования тому, почему она не может быть с Роном. Обоснования, почему она не может быть с кем-либо — не просто не хочет, она занята. Удобно. Глупости какие в голову лезут! Они с Малфоем должны найти другой выход.

— Так ты покажешь книги, где упомянут ритуал?

— Да без проблем. Только… — Малфой запнулся, — ты же планируешь взять с собой, а эти нельзя выносить из поместья.

Разочарование отразилось на ее лице. Она могла бы еще чуть-чуть задержаться и почитать здесь, но важнее было раздобыть литературу о чарах памяти — важнее для нее лично. А в Норе ее скоро хватятся, если уже не хватились. Еще, не дай бог, дадут знать Кингсли об ее исчезновении. Гермиона пожалела, что не додумалась оставить хотя бы записку.

— Только эти? Другие книги можно выносить? — робко спросила она. К черту робость! Она та, кто оказывает услугу, разбираясь в каше, которую тут заварили. Поэтому имеет право просить то, что нужно именно ей.

— Смотря какие. Из магических ритуалистика, темная магия, артефакторика — точно нет. Зелья, чары, колдомедицина — запросто.

Колдомедицина!

— Мне бы книгу о работе с человеческим разумом.

— Сейчас подумаю… — Малфой прижал палец ко лбу, и Гермиона не смогла сдержать любопытство.

— Ты что, знаешь все книги наперечет?

— Салазар, конечно нет! — усмехнулся он. — Книгохранилище занимает два этажа. Но я недавно заглядывал в каталог, так что… Пикс!

Маленький тощий эльф возник из воздуха. Ора встретила его ленивым взмахом хвоста.

— Принеси каталог из моей палатки.

Гермиона ревниво следила за интонациями Малфоя. Говорил он не особо вежливо, но и не хамил.

Через несколько секунд Пикс принес огромный — больше себя самого — том.

— Он же надорвется, — не выдержала она, домовик посмотрел на нее обиженно.

— Пикс — эльф, Пикс умеет делать невесомое, — гордо вскинул головку он и схватил себя за уши, ожидая нагоняя.

— Свободен. Молодец, — отпустил его Драко.

Тот растворился без лишних слов.

— Не оскорбляй домовиков, Грейнджер, — назидательно поднял палец Малфой, скользя глазами по каталогу. — Вот это, думаю, подойдет, и вот это. Если хочешь, еще это, — он тыкал пальцем в определенные строчки, Гермионе пришлось наклониться к нему, чтобы видеть названия и авторов. Ни об одной из перечисленных книг она, к стыду своему, не слышала.

— И у Мунго есть трактат. Хороший. Он глубоко копает, но излагает мысли доступно, без нарочитой научности. Исследование немного устарело, но там самые основы.

Гермиона растерялась, не обсуждать же магию разума с Малфоем? Это было бы по меньшей мере странно. Он проигнорировал отсутствие ответа.

— Хватит для начала? — спросил по-деловому.

Четыре тома! Она уже предвкушала часы наедине с ними.

— Пикс!

Так вот как Малфой получает книги…

— Спасибо, — Гермиона поблагодарила Пикса, когда тот материализовался снова с двумя огромными книгами, манускриптом и тоненькой брошюркой, очень осторожно уложила добытые сокровища в свою сумочку и повторила, уже обращаясь к Малфою: — Спасибо...

— Не благодари. Это мелочи. Если ты… ну… станешь мне… — не одна она теряет способность связно говорить, когда речь заходит о том, что может произойти между ними, — то это я твой вечный должник.

— Ой, Снейп должник, ты должник, как я жила без вас! — хохотнула Грейнджер, сжалившись над незадачливым оратором.

— Спасибо. Честно. Я не верил, после всего, что…

— Какая разница, что было! Слишком много смертей! — вспылила она. — Если в моих силах предотвратить... Не то чтобы ты был персоной номер один в моем списке спасения, и конечно, мы должны найти другой способ, — у нее случился новый этап несогласованности языка с мозгом. Гермиона никогда не теряла способности связно говорить, краска залила лицо.

— Думал, и правда продолжу традицию нашего факультета… — Малфой снова опустил пальцы на спину собаки — длинные, просто нереально длинные и тонкие пальцы с парой колец. И еще очень ухоженные. Гермиона отметила это, когда он тыкал ими в книгу, а сейчас и вовсе засмотрелась. Она отвела руку и сжала ее в кулак, чтобы не сгореть со стыда за обгрызенные ногти и надорванные заусенцы. Ей всё не удавалось отделаться от нервной привычки, развившейся за последний год.

— Какую традицию? — рассеянно переспросила, снова ощущая себя неуютно.

— Винсу первого мая исполнилось восемнадцать, и он умер…

— Повтори.

Восемнадцать… Может ли быть такое, что Люциус Малфой не единственный, кому Волдеморт предложил невесту для сына? Слова Снейпа «кому-то защищать, кому-то уничтожить» пронеслись в голове. Крэбб же попытался ее уничтожить и умер. Возможно ли такое, что он должен был ее защищать? Глупости, что за чувство собственной значимости?! Но разум был глух к ее попытке пристыдить себя и крутил возникшее подозрение так и этак.

— Ты не думаешь… — Драко посмотрел на нее расширенными глазами. — Мы должны сказать крестному! — Он снова полез в карман и достал оттуда зеркало. — Одно дело — предполагать, что таких… как отец, как мы, много, другое — получить подтверждение.

— Это гипотеза, у нас нет подтверждений.

— Достаточно складная, чтоб ею поделиться.

Малфой провел наискосок по зеркальцу, и из него донесся голос Люциуса. Драко нецензурно ругнулся, приложил палец к губам и мотнул головой, призывая ее придвинуться еще ближе.

— Не сойди с ума этот мир, девушке такого происхождения польстила бы партия с Малфоем.

Волна возмущения готова была захлестнуть Гермиону с головой. Это ведь о ней?

— Ты шутишь, Люциус, — хмыкнул Снейп. — Ни в какой реальности мисс Грейнджер…

Точно о ней…

— Люц, твои фантазии о том, как и что должно быть или могло бы быть… по меньшей мере неуместны, — вклинился в разговор женский голос. И Нарцисса там.

— Нарси, не нервничай. Северус утрирует, у каждого человека есть слабости. Дело за малым — обнаружить и сыграть на них.

От интонаций в этом отвратительном голосе Гермиону практически затрясло.

— Не стал бы на это рассчитывать, Люциус, — в лучшей своей манере перебил собеседника Снейп. — Тебе не постигнуть душу гриффиндорца. И Нарцисса права, сегодня Малфои — ценная партия только в твоих фантазиях, а вот Гермиона Грейнджер, героиня войны, умная и сильная колдунья — ценный актив.

— Она общается с нищими Уизли, материально мы можем дать ей гораздо больше.

Гермиону затошнило. Как смеют они обсуждать ее, словно… Ну да, там ее нет.

— Она не мисс Паркинсон, чтобы добиваться партии с Драко ради твоего «материально», и не мисс Трэвис, чтобы вздыхать по нему в темном уголке гостиной, представляя себя миссис Малфой. Родители мисс Грейнджер — обеспеченные люди. Не удивлюсь, если Уизли для нее — экзотика: интересно посмотреть на тех, кто живет иначе, девочка всегда была любознательной.

Препарирование ее личности Снейпом задело меньше, чем слова старшего Малфоя.

Этот мерзкий человек серьезно рассчитывает купить ее? Как он смеет! Гермиона не собиралась отступаться от своего слова, и конечно, возможность спасти жизнь несравнима с возможностью преподать урок, но как же это было… Арррр… Она встретилась с перепуганным взглядом Драко и, не осознавая, что делает, сжала его руку, тут же отдернув, потому что порыв даже ей самой показался диким.

— Нужно что-то делать. Вы только говорить горазды, — голос миссис Малфой звенел беспокойством и возмущением. — Ты втянул нашего сына в это.

— Мы будем делать вид, что у меня был выбор?

— Мы будем делать вид, что ты пошел против воли?

Гермиона плохо знала Нарциссу Малфой, но почему-то очень живо представляла вскинутую бровь, так похожую на бровь человека, сидящего рядом с ней и снова жадно вслушивающегося в разговор.

— Драко — интересный юноша, видный и неплохо сложен, — продолжила размышлять вслух миссис Малфой, помянутый покраснел и мотнул головой, мол, не слушай. Собеседники Нарциссы хохотнули в два голоса, но ее это не остановило:

— А если надавить на то, что она скомпрометирована?

Гермиона едва сдержала шумный вздох.

— Я имею в виду, что девушка, почти год шатавшаяся по лесам с двумя парнями, жившая с ними в одной палатке… Репутация…

Злость обожгла огнем, внутри заклокотало что-то готовое взорваться и к драклам разнести все вокруг. Скитаться с двумя парнями равно чему-то предосудительному? Что эта ни в чем никогда не нуждавшаяся фифа знает о жизни в продуваемой ветрами палатке? Страшно захотелось, чтоб эти люди пожили впроголодь, замерзая и отчаиваясь.

— Мерлин, Нарцисса, ты же понимаешь, что подобное давным-давно не имеет ни малейшего значения.

Гермионе показалось, она чего-то недопонимает.

— Это лицемерно, Нарси, вспомни себя и своих ровесниц на старших курсах. Часто ты — то есть вы все — ночевали в своей спальне?

Такого поворота Гермиона не ожидала, даже прониклась чем-то вроде симпатии, нет, не к Люциусу, к этой его реплике. — Помнишь? Я был старостой и кое-что видел.

— Мисс Грейнджер сострадательна. Не нужно изобретать колесо. Дети поговорят. Нарси, не пори горячку! — снова Снейп.

— Не пороть горячку? Последние два года жизни были для Драко кошмаром, и только-только забрезжила надежда, как… как выяснилось… — странно, что такая женщина, как Нарцисса Малфой, способна на ярость — тихую, шипящую, но очень опасную ярость.

— Я виноват и не отрицаю этого, — сухо выплюнул Люциус.

Уже что-то…

— Еще бы ты отрицал! Но ты ничего не делаешь, чтоб изменить ситуацию. Вы оба должны понимать, я готова на все, чтобы Драко жил, — холодно отрезала Нарцисса, и Гермиона очень остро осознала, что в этих словах не было преувеличения. Как она могла так расслабиться, находясь на территории темных волшебников? В их доме ее пытали Круциатусом, парень, сидящий рядом, в шестнадцать держал под Империусом взрослую колдунью. Что уж говорить о старших? Что, если кто-то из них наложит на нее подчиняющее и заставит согласиться или силой напоит любовным зельем? Гермиона судорожно вдохнула, балансируя на грани. Холодная рука накрыла ее собственную, в глазах Драко тоже была паника, но эти глаза просили ее не издавать звуков. Будто она могла. Хотелось стряхнуть эту руку, и одновременно именно через нее держалась связь с реальностью.

— Ты же понимаешь, что ничего не сможешь сделать, — в тон миссис Малфой ответил Снейп. — И не будешь.

— Ты мне не указ.

— Нарси, я очень уважаю тебя и забочусь о Драко, — резко и холодно процедил Снейп. — Но если ты подорвешь доверие мисс Грейнджер, — Гермиона нервно хмыкнула, — доверие, которое только начинает формироваться… Я забуду, что твой должник. На кону гораздо больше, чем жизнь Драко!

— Нет большего, чем жизнь Драко!

— Нарцисса!

— Чего ты от меня ожидаешь? Не путай меня с сестрой, я в ладу со своей головой. Ни один из них не должен быть под влиянием сторонней магии, чтоб это сработало…

Малфой сжал ее руку, давая знать, что именно это имел в виду. Услышанное несколько... успокаивало.

— …но я знаю своего сына. Он превратил бы разговор в катастрофу, если бы…

— Что ты сделала, Нарси? — с праздным интересом спросил Люциус, а Драко подскочил как ужаленный и снова провел по зеркалу рукой.

— Грейнджер, я должен… Они же опять… — он глотал слова и торопился в несвойственной ему манере. — Это же из-за них. Из-за мамы! Прошу тебя, дождись. У меня нет палочки, я бы поклялся тебе, что не причиню вреда. Никто из нас не причинит. Не может быть речи о наложении магии на магию, если ты вдруг подумала, что мать… что мать или я пойдем на непростительное, — он очень серьезно посмотрел на нее.

— Но она же прямым текстом…

— Вот это я и собираюсь выяснить. Прошу тебя, дождись. Хочешь пока книгу о ритуалах, к которым относится наш?

Гермионе сейчас было плевать на книгу, плевать на ритуал — на всё, если чего и хотелось, так это убраться отсюда и забыть о Малфоях, о Снейпе и о Волдеморте, но рассудком она понимала — забыть не выйдет, да и сил на аппарацию не осталось.

— Пикс!

Драко распорядился, чтобы эльф принес книгу и выполнял ее поручения.

— Если захочешь уйти, пойму, но я бы просил… — он снова не закончил фразу и рванул в ту сторону, откуда пришла Гермиона, как был босой и в закатанных штанах, Ора потрусила следом, сделав несколько шагов, развернулась обратно и легла у ног Гермионы. Пока она наблюдала за метаниями собаки, Драко исчез из виду.