Мальчик-Которого-Нет (гет)

Гилдерой вдумчиво отстучал на печатной машинке несколько фраз, взглянул в окно, придумывая следующую реплику, и замер, услышав стук в дверь. Механические часы в рамочке из фарфоровых фиалок показывали четверть одиннадцатого. Почти у всех студентов, кроме первого и второго курсов, прямо сейчас шли уроки. Сообразив, кто может стоять за дверью, преподаватель улыбнулся и встал.

— Добрый день, профессор, — просиял Поттер, стоило Локхарту открыть дверь. — Не помешал?

— Гарри! — воскликнул писатель. — Разве ты не должен быть на экзамене?

— Мы сдали последний полчаса назад, сэр, — пояснил мальчик, проходя в кабинет. — История магии.

— О! И как?

Поттер отмахнулся и с улыбкой опустился в облюбованное за эти месяцы плюшевое кресло.

— Ничего сложного. Это же история! Куда сложнее дождаться результатов. И почему первый и второй курс не отправляют домой сразу после экзаменов? — мигом поскучнел мальчик. — И ведь никто не назовет отметки прямо сейчас! Только в июле или начале августа. А пока — продолжение уроков, пусть и без эссе…

— Хочешь домой? — поддерживая разговор, спросил Локхарт и направился в уголок кабинета, где располагалось все необходимое для приготовления какао.

— А вы разве не хотите, сэр? — удивился Поттер. — Тут, конечно, волшебно… Но дом — есть дом!

— Это верно, — согласился преподаватель. — Правда… я так привык путешествовать, что почти не бываю в собственном доме.

— Да, у вас же такая важная миссия, — поддержал мальчик с большим воодушевлением. — Очень многие надеются на вас, на вашу помощь! Но вам ведь тоже хочется отдохнуть?

Локхарт широко улыбнулся и потрепал Гарри по плечу, прежде чем поставить перед ним большую кружку какао с горкой из розовых и лиловых зефирок.

— Гарри, Гарри, Гарри, — занимаясь какао для себя, произнес Гилдерой с чувством, — как я рад встретить человека, который видит во мне не только лицо с обложки, но и живого человека. — Локхарт широко оскалился. — Ты, как никто, понимаешь, что мы — не простые люди. И мне, и тебе приходится стольким жертвовать во благо остальных, переступать через себя, рисковать жизнью!..

Учитель вернулся к столу с чашкой.

— Да, как вы правы, — потупился Поттер. — Я так глупо себя веду. Всего через десяток дней я поеду домой, буду отдыхать… А вы, сэр, вы снова отправитесь путешествовать?

— Ах, Гарри, — с искренней печалью ответил писатель, — этим летом я вряд ли смогу помочь кому-то.

— О, так вы закончили книгу? — воодушевился мальчик.

— Верно, — согласился Гилдерой. — И уже в августе моя автобиография «Я — волшебник» появится на прилавках!

— Потрясающе! — воскликнул Гарри Поттер, сверкая зелеными глазами.

Локхарт довольно улыбнулся. Ему льстило внимание Героя магического мира.

— Более того, я уже начал новый роман, — поделился волшебник, с хитрым прищуром наклоняясь к Поттеру через стол.

— О? О событиях в школе? — прозорливо предположил мальчик.

— Гарри, Гарри, Гарри, ты слишком умный, — пожурил подростка писатель и добавил с грустью: — Жаль только, что мне не все известно о запретном коридоре…

— Так я именно ради этого здесь! — радостно вскричал Поттер.

— Правда?

— Да, профессор! — преданно глядя в глаза, ответил юный маг. — Я узнал, как пройти мимо Пушка!

— Пушка?

— Цербера, — пояснил Гарри Поттер. — Это пес Хагрида. Мне удалось расспросить нашего хранителя ключей и все узнать!

— Невероятно! — обрадовался Локхарт. — Расскажешь?

— Конечно же!

Через несколько минут писатель знал все детали того, как пройти преграды учителей и проникнуть в самый центр ловушки. Поттер, добрая душа, выложил все, не таясь, преданно глядя в глаза учителю. Гилдерою стало даже немного жаль мальчика, но делиться славой совершенно не хотелось.

— Твое какао остыло, Гарри, — сообщил Локхарт, вынимая из рукава волшебную палочку. — Давай я подогрею.

Мальчик с готовностью кивнул, и волшебник, наставив инструмент на студента, с улыбкой произнес:

— Обливэйт! Конфундус!

Поттер замер с улыбкой на устах.

— Мне жаль, Гарри, — почти искренне сказал писатель и поднялся, — но слава — неверная подруга. Сегодня ты на вершине, а завтра любой плюнет в тебя. Нужно пользоваться, пока можно. Я бы разделил с тобой успех, мой милый Гарри, но ты, конечно же, затмишь меня собой, а я не могу этого допустить. Ты ведь понимаешь?

Профессор поднялся по лесенке в свои покои и взмахнул палочкой. Повинуясь воле волшебника, его атласные мантии, шелковое белье и ботинки из лаковой кожи начали запрыгивать в сундуки. Нарисованные Локхарты забегали по полотнам, подняв полы мантий, а Гилдерои на колдографиях дружно зажмурились. Книги, письма и листы рукописи вспорхнули с полок и стола и отправились в большой чемодан с чарами расширения пространства. Последней свой кофр заняла печатная машинка с бережно свернутым листом пергаментной бумаги, заправленным между ее валиков. Опытный путешественник, писатель собрал вещи за несколько минут.

— Эльф Хогвартса!

Закрепленный за Локхартом домовик тут же явился на зов и залопотал, низко кланяясь волшебнику:

— Уилли здесь, профессор Локхарт, сэр!

— Перенеси мои вещи в одну из карет, — велел Гилдерой. — Никому ничего не говори, оставайся возле кареты.

Локхарт с самого начала продумывал план, как покинуть школу незамеченным. Это оказалось на удивление просто. Создавалось впечатление, будто никто и предположить не мог, что кто-то надумает удрать из замка. Но Гилдерой для верности вел себя как можно настырнее, прекрасно зная, что после этого все учителя только порадуются, какое-то время не сталкиваясь с профессором ЗОТИ. И никому не придет на ум искать уехавшего в Хогсмид учителя ни сегодня, ни завтра. А до следующего урока защиты Локхарт рассчитывал оказаться так далеко от школы, что даже Дамблдор не сумеет его выследить. Каких-либо обвинений знаменитый писатель не боялся. Директор Хогвартса сам загнал себя в ловушку, спрятав в школе столь ценный предмет, как философский камень. Ни один аврор или журналист не поверят, что все эти месяцы красная тинктура хранилась в пусть зачарованном, но самом обычном коридоре школы, а не в сейфе Гринготтса.

Улыбнувшись сам себе, Гилдерой прошел мимо все еще неподвижного Поттера и сказал от двери:

— Прощай, Гарри. Когда ты очнешься, ты не будешь помнить, как добывал для меня сведения о прохождении полосы препятствий и никто не догадается, как я обо всем узнал. Я напишу книгу. Не про Хогвартс, что ты! Но я что-нибудь придумаю. У меня богатая фантазия! Жаль, но для тебя в моей истории не будет места. Разве что… я могу упомянуть верного мне эльфа, поддерживающего меня в моих приключениях! Да, именно так и сделаю. Гугли! Как тебе имя? Гугли, знающий все! Отличная идея. — Гилдерой усмехнулся. — Прощай, Гарри!

По дороге вниз встретилось несколько первогодок, так что Локхарту пришлось сбавить темп, чтобы не привлекать к себе внимание. Дверь в коридор на третьем этаже, как и говорил Поттер, открылась простой Алохоморой. Уже готовый наколдовать музыкальные чары, писатель с удивлением прищурился, услышав звуки арфы, под которые мирно спал трехголовый пес…

* * *

Когда сигнальные чары сработали в первый раз, Дамблдор довольно хмыкнул и продолжил свой путь по коридорам Министерства Магии, тихо мыча веселый мотивчик. Когда через час чары дернули волшебника за руку во второй раз, профессор расплылся в торжествующей улыбке, почти напугав клерка, поднесшего на подпись несколько документов.

Пусть и с некоторыми огрехами, но план работал.

* * *

Квиринус судорожно взмахнул волшебной палочкой, вызывая свечение, и огляделся.

— Это один из ритуальных залов, — сообразил волшебник некоторое время спустя и поморщился. — Или что-то похожее.

Еще недавно этот ответ прозвучал бы из-за уха, посылая по телу Квиррелла волну неприятных мурашек. И пусть Тот-Кого-Нельзя-Называть покинул свое временное пристанище, Квиринус все еще ощущал отголоски присутствия духа одного из самых сильных волшебников внутри себя.

Квиринус всегда был трусом, но очень любил путешествовать и изучать что-то новое. Вот и очередные летние каникулы решил провести в дороге. И искренне верил, что путешествие по маггловским лесам — хорошая идея. Он резонно надеялся никого не встретить в стороне от дорог.

И первые несколько дней все шло хорошо. Небольшая двухкомнатная палатка, запас еды и книг, тишина лесной глуши — все настраивало на отдых и восстановление душевных сил. Квиринус планировал новые точки для временного лагеря, представляя, как будет любоваться рассветами, закатами, читал Оскара Уайльда и Сэмиеля Батлера, варил себе одуряюще ароматный кофе с корицей, перцем, травами и цедрой апельсина и нарезал толстенные сэндвичи с бужениной, сыром и консервированными томатами. А потом все враз переменилось, стоило понадеяться, что в маггловской местности не стоит опасаться невежливо вламывающихся в палатку гостей. Забыв о безопасности, Квиррелл провел одну ночь без защиты, а проснулся уже с подселенцем, жадно тянущим из тела волшебника жизненные соки.

Так начались тяжелейшие месяцы рабства. Квиринус не мог даже вздохнуть без позволения, что уж говорить о возможности избавиться от злого духа. Жизнь волшебника катилась под откос, а он не мог никому ни о чем намекнуть. Лишь исполнять и исполнять волю господина.

Сначала Квиррелл искренне боялся Темного Лорда, но затем… Видимо, Тот-Кого-Нельзя-Называть как-то влиял на своего носителя, ничем иным Квиринус не мог объяснить то, что к середине нового учебного семестра начал искренне и благоговейно подчиняться Темному Лорду. Бывший учитель маггловедения даже готов был умереть за своего хозяина.

И это случилось бы, ведь подселенец убивал своего носителя, каждый день доводя того почти до истощения. Не раз и не два Квиррелл падал без сил сразу после уроков, не в состоянии посетить ужин в Большом зале.

Если бы не вмешательство Снейпа, уже в январе Темный Лорд принудил Квиринуса охотиться на единорогов. И волшебник бы подчинился. Стоило сказать спасибо слишком любопытному зельевару, спасшему Квиррелла от незавидной участи навечно проклятого.

Во время тяжелого разговора в Запретном лесу Северус Снейп что-то понял и в открытую напал на Квиринуса. Учитель ЗОТИ сначала пытался отбиваться, но сообразил, что имеет дело с превосходящим его по силе противником, и бросился бежать. Вот только Снейп каким-то образом быстро настиг его и попытался прочитать воспоминания. И Темный Лорд предпочел оставить слабое тело, а не отбиваться от напористого зельевара. Ошеломленный видом духа, декан Слизерина на миг ослабил хватку, и Квиринус, воспользовавшись этим, смог улизнуть.

Квиррелл едва не расщепился, переносясь подальше от Хогвартса, Запретного леса и Северуса Снейпа. Следующие несколько дней сбежавший учитель делал все, чтобы его не вычислили ни магглы, ни волшебники. Он даже прятался в лесах и голодал, лишь бы обезопасить себя.

Страх гнал Квиринуса все дальше и дальше от Шотландии. В конце концов он решил, что стоит покинуть Туманный Альбион, отгородив себя от Темного Лорда большой водой.

Но побег не удался. Квиринус не учел новые маггловские технологии и попался. А потом вновь очутился в магическом мире…

Квиррелл знал, что Лорд теперь не оставит его, вычислит, отыщет и накажет. И тогда муки, уже пережитые волшебником, покажутся ему раем. Был лишь один способ задобрить Того-Кого-Нельзя-Называть — добыть философский камен…

— П-почему именно здесь? — заикаясь уже не понарошку, сам себя спросил маг.

Зал — конечная точка поисков — был расположен где-то под замком. Из-за не до конца вырубленных колонн, неровных стен и шершавых ступеней создавалось впечатление, что помещение так и не было доделано. Будто кто-то начал создавать новый ритуальный зал, но так его и не завершил. Но, тем не менее, в этом месте ощущался ток магии. Имей Квиррелл дар видеть магическую ауру, сейчас бы перед ним разворачивалось непередаваемое зрелище из разноцветных завихрений силы, центром которых являлось установленное на площадке внизу массивное старинное зеркало.

— Я д-должен добыть камень, — преодолевая сопротивление густеющего воздуха, выдохнул волшебник и начал спускаться с палочкой наперевес.