«Спящая красавица» (гет)

Бен Атвуд просмотрел официальный отчёт дважды, прежде чем снова вызвать к себе Джозаса Кинимана.

Высокий, рыжий, увлекающийся... и слишком правильный для подобного дела. Потомственный мракоборец в третьем поколении, чтоб ему неладно было. Бен смотрел на стоящего перед ним мальчишку и чувствовал странную, совершенно неуместную досаду.

За окном небо приобрело мрачный чернильный оттенок, и тяжёлые облака жались к земле, обещая проливной дождь. На душе было так же тяжко и муторно, и Атвуд, нервно постукивая пальцами по отчёту, неосознанно тянул время.

Сколько ему сейчас? Двадцать четыре? Двадцать два?

Пальцы неожиданно сбились с ритма, и Бен, поморщившись, убрал со стола руку.

И всё же в мальчишке что-то было. Смышлёный, въедливый, он мог часами ковыряться в бумажках, выискивая мелкие нестыковки, и придумывать для них самые невероятные объяснения. Может, хоть в этот раз из буйной фантазии Джозаса выйдет толк?

— Я хочу, чтобы вы переделали ваш отчёт, — наконец произнес Бен.

Бледное, тронутое рыжей россыпью веснушек лицо Кинимана болезненно дёрнулось и стало растерянным.

— Но ведь палочка и правда взорвалась! — сказал он с какой-то детской обидой в голосе.

— Сядьте, Джозас, — со вздохом велел Атвуд.

Киниман послушно опустился в кресло, и Бен, немного помедлив, пододвинул к нему злополучный отчёт.

— Вчера ночью в порту Юрики случилось событие, смысла и значимости которого мы не понимаем. Нечто неизвестное и в то же время невероятно мощное породило магический выброс огромной силы, уничтожив аппарационную площадку и покалечив наш патруль. Был ли это взрыв волшебной палочки или чьё-то колдовство — я не знаю, но хочу знать! И чтобы разобраться в этом, мне нужно время. Как только о случившемся в Юрике станет известно — поползут слухи. Их приукрасят и разнесут по обоим побережьям, с каждым пересказом добавляя к истории всё новые и новые невероятные подробности, а затем слухи переберутся через океан.

Если там решат, что у нас появилась палочка, способная одним заклинанием разрушать целые кварталы, это в одночасье уничтожит хрупкое магическое равновесие, веками существовавшее в волшебном сообществе. Палочку захотят заполучить все: британцы и французы, уругвайцы и русские... И вряд ли они прибегнут исключительно к дипломатическим методам. Начнется война политическая — скрытная, но от этого не менее опасная. И единственный способ этого избежать — это сохранить истинные причины произошедшего в тайне. Придумайте версию событий, в которой не будет упоминаться палочка. Всю информацию о взрыве и нелегальном прыгуне из отчёта необходимо убрать, а показания свидетелей и колдографии — подделать. Если потребуется — приплетайте не-магов, но к утру мне нужен совершенно новый, полностью переделанный отчёт.

— Сэр, вы хотите, чтобы я совершил подлог? — нервно сглотнув, уточнил Киниман. — Ведь отчёт — это внутренний документ...

Бен склонил голову набок, внимательно глядя на бледное взволнованное лицо Джозаса, а затем утвердительно кивнул:

— Я никому не могу доверять.

Киниман заёрзал на стуле.

— Но, сэр, если все вокруг узнают, что палочку уничтожил взрыв, тогда им просто нечего будет здесь искать...

— Даже если все поверят, что палочки больше нет — а я очень сильно в этом сомневаюсь — это мало что изменит. Останутся десятки вопросов. Что это была за палочка? Откуда она взялась? И можно ли создать ещё одну такую же? Сейчас единственная ниточка, что связывает нас с создателем палочки — это человек, лежащий на больничной койке в госпитале Сан-Франциско. Если в Аврорате узнают, что наш прыгун — британец, нас вынудят его экстрадировать, а я не могу этого допустить. По крайней мере до тех пор, пока мы сами не отыщем истинного владельца и создателя этой палочки.

— Вы хотите привезти сюда ещё одну такую же палочку? — дрогнувшим голосом спросил Киниман.

— Я хочу знать, кто или что нам угрожает, Джозас, — Бен машинально нащупал в кармане оплавленную монету и, сжав её в кулаке, почувствовал, как изуродованный металлический край больно впивается ему в ладонь. — Тот, кто собирался купить эту палочку, навряд ли планировал положить её на каминную полку. Это оружие разрушения, несравнимо более мощное, чем всё то, чем мы с вами сейчас обладаем. Ни один мракоборец не сможет выстоять в открытом бою против подобной магии. Палочка изменила расстановку сил, и мы обязаны с эти считаться. Я хочу, чтобы к завтрашнему утру вы навестили всех трёх патрульных, дежуривших в Юрике, и изъяли копии их воспоминаний. Возьмите лучшего специалиста из отдела Тайн, сюрпризы мне ни к чему. Как только закончите, наложите запрет о неразглашении. И ещё. Как я уже сказал, наш «прыгун» — это единственная ниточка, что у нас есть, а значит, мы не можем позволить себе её потерять. Вы ведь меня понимаете, Джозас?

Киниман поднялся со своего места и взял со стола отчёт. Неуверенность и сомнения читались в каждом его жесте. Уже в дверях он на минуту остановился.

— Если всё это вскроется прежде, чем мы закончим, сэр, будет служебное расследование? — спросил он.

Бен кивнул.

— Вы хотите отказаться?

— Нет, сэр, дело не в этом, — отчаянно краснея, ответил Киниман, — просто... я не хочу, чтобы мы совершили нечто необдуманное… если что-то пойдёт не так… Если в этом замешан Синдикат ⁽¹⁾, а мы лишимся служебной неприкосновенности… палочку некому будет защитить, и тогда случится непоправимое… если другая палочка существует, то все мы в смертельной опасности. Я знаю, вы не очень любите все эти... истории, сэр, — он замялся, словно стараясь подобрать нейтральное слово. — Но вы наверняка слышали легенду о той самой палочке.

— Вы говорите о Дарах смерти?

— Нет, сэр, я говорю о той самой палочке, что уничтожила Сан-Франциско!

— Город уничтожили пожар и желание получить страховые выплаты, — возразил Бен, — магия здесь совершенно ни при чём.

— Может, оно и так, сэр, но у нас в Орегоне верят в эту легенду. И если палочку намеренно везли в Чайна-таун, то мы совершаем большую ошибку, пытаясь сохранить это в тайне…

— Вы всерьёз считаете, что сто лет назад кто-то смог создать палочку, способную уничтожить целый город?

Киниман покачал головой.

— Бабушка рассказывала мне, что это была самая обычная палочка, просто она оказалась переполнена чуждой ей магией и не смогла её удержать.

* * *

Уже ближе к полуночи, собираясь идти спать, Бен заглянул к Гамильтону. Эйб всё ещё сидел за своим рабочим столом, заваленным кучей бумаг, и с задумчивым видом следил за самопишущей печатной машинкой, печатавшей служебный отчёт. «Л» и «К»⁽²⁾ у машинки постоянно западали, и она тихонько и очень обиженно позвякивала всякий раз, когда рычажки с литерами сталкивались друг с другом в воздухе, так и не добравшись до печатной ленты. Эйб крутил в пальцах потрёпанное перо и иногда ставил на пергамент жирные кляксы, аккуратные и очень выверенные — одну ниже другой.

— «Дело отравителя», — пояснил он, поймав удивлённый взгляд Бена, — вот подумываю заказать у невыразимцев экспертизу.

Эйб сделал приглашающий жест рукой, указывая на стоящее рядом со столом кресло, но Бен отрицательно покачал головой.

— Как ты считаешь, кто собирался купить эту палочку? — спросил Атвуд.

— Всё зависит от того, что на самом деле она из себя представляет, — задумчиво ответил Эйб. — Возможно, кто-то из крупных изготовителей волшебных палочек на западном побережье. Те, кому это было бы по карману. Фирма Брайсов или Дериксов. Распотрошить особенную палочку и посмотреть, что у неё внутри — вполне оправданная затея, даже с учётом того, что придётся иметь дело с нелегальным товаром. А возможно... — он надолго замолчал, рассеянно глядя куда-то прямо перед собой, — а возможно, всё намного сложнее...

Бен облокотился о притолоку двери и наконец произнёс то, о чём собирался спросить с самого начала.

— Джозас говорил о местной легенде...

— О волшебной палочке, уничтожившей Сан-Франциско?

— Ты ведь тоже думал об этом?

Эйб задумчиво пощекотал нос кончиком пера и, всё так же рассеянно глядя прямо перед собой, сказал:

— Ты, вероятно, не знаешь, но в тысяча девятьсот шестом наша семья жила в Сан-Франциско. Моему отцу было десять, когда всё это случилось. Помню, отец рассказывал, что в то утро стояла отличная погода, окна в доме были распахнуты настежь, и они с братьями завтракали на кухне. Во дворе лаяла собака, пели птицы, начинался обычный погожий день, а затем разом всё стихло, и наступила странная звенящая тишина. И буквально через пару секунд дедовская палочка, лежавшая на столе, начала плакать. Тихо, на странной вибрирующей частоте, она отчаянно завывала, словно предчувствуя ужасную беду. Отец говорил, что волоски у него на руках встали дыбом от того, как жутко это звучало. А потом был удар и их накрыла взрывная волна. Оконные рамы сорвало с петель, и всё, что было в доме из стекла и керамики, в одну секунду разлетелось на тысячи мелких осколков. Отец с братьями оказались на полу, земля под ними выгнулась дугой, словно какое-то чудовище пыталось пробиться к ним из недр земли, но никак не могло отыскать оттуда дорогу. Часть крыши дома обвалилась, похоронив под собой бабушкину мастерскую и большую часть коридора, от пыли стало нечем дышать. Дед вытащил их на улицу. Кругом были люди, почти все в нижнем белье. Отец рассказывал, что от домов, идущих вниз по улице Валенсия, почти ничего не осталось, а сама улица перекатывалась волнами, как в океанский шторм. Устоять на ногах было невозможно. Люди плакали, просили найти в развалинах близких и дрожали от страха. А над городом разносился безумный звон колоколов, потому что колокольни неистово раскачивало из стороны в сторону. Мой отец сохранил страх того апрельского утра на всю оставшуюся жизнь, семья переехала из Сан-Франциско в Нью-Йорк и больше никогда не возвращалась на западное побережье.

Гамильтон неожиданно замолчал и, бросив перо на стол, сказал странно изменившимся голосом:

— В тот день землетрясение почти полностью уничтожило пятьсот восемь кварталов, Чайна-таун сгорел дотла, а земля вдоль разлома Сан-Андреас сдвинулась на восемь ярдов. Как по мне, Бен, так наша палочка слабовата для того, чтобы сотворить нечто подобное... разве что у этой палочки где-то там в Британии есть старшая сестра…

Они оба помолчали, задумчиво глядя на заваленный бумагами стол.

— Я всё задаюсь вопросом, почему западное побережье, Эйб? — наконец после долгого молчания произнес Бен. — Почему так далеко от дома? Почему этот британец не отправился сразу в Нью-Йорк?

— Ты считаешь, что британец намеренно выбрал именно Чайна-таун? — спросил его Гамильтон.

— Я не знаю, — честно признался Бен. — У Синдиката достаточно денег, чтобы купить всё, что угодно. И именно люди Цянь Шэня ⁽³⁾ контролируют нелегальный оборот волшебных палочек от Сан-Диего до Сиэтла. Но Нью-Йорк намного ближе, здесь легче затеряться незнакомцу и проще, не привлекая к себе ненужного внимания, продать любой нелегально ввезённый товар. Разве что...

— Разве что кто-то рассчитывал сыграть на легенде о той самой палочке?

— В этом есть своя логика, Эйб. Но Цянь Шэн наполовину гоблин, он не пользуется волшебной палочкой, и я не верю, что такой прагматичный делец может всерьёз воспринимать легенду о палочке, якобы уничтожившей целый город.

— Видишь ли, Бен, здесь важно не то, во что верим мы с тобой, а то, во что верят другие... — сказал Эйб. — Цянь Шэн наполовину гоблин, но ещё он наполовину китаец, он вырос на легендах о той самой палочке. Большая часть его семьи погибла в том пожаре. Так что если кто-то заверил его, что в Британии есть палочка, способная повторить нечто подобное... — Эйб пожал плечами и, немного помедлив, добавил: — Как бы там ни было, даже если Цянь Шэн здесь ни при чём, очень скоро он узнает о том, что случилось в Юрике.

Бен кивнул, он прекрасно понимал — как бы они не пытались сохранить информацию в тайне, рано или поздно Синдикат узнает о палочке, и тогда на британца начнется охота.

— Найди мне покупателя, Эйб. — сказал он, глядя на Гамильтона. — Если наш прыгун не выживет, покупатель останется единственной ниточкой, способной привести нас к мастеру, а значит, и единственным способом получить ответы.

Мысль о том, что у палочки, уничтожившей аппарационную площадку Юрики, может быть старшая сестра, казалась Бену невероятной и одновременно пугающей, но Бен знал, что в одном Гамильтон может быть прав — сколько бы он ни думал о событиях вчерашней ночи, эта история не казалась ему завершённой.

1) Крупная подпольная организация, контролирующая на западном побережье все криминальные операции и нелегальные рынки магического мира СА

Вернуться к тексту

2) речь здесь, конечно, идёт об английских буквах K и L, расположенных рядом на клавиатурном поле

Вернуться к тексту

3) Глава крупнейшего теневого Синдиката. Имя переводится с китайского как Денежная Гора

Вернуться к тексту