Убей Вейдера нежно (джен)

— Итак, я повторяю свой вопрос, господа... хс-с-с-с-пш-ш-ш-ш, — засипел Вейдер. Говорить ему было тяжело: после песчаной бури пыль забивалась даже в фильтры маски. — Вам известно местонахождение бунтовщика по имени Скайуокер. Если вы откажетесь сотрудничать... хс-с-пш-ш...

— Знаю, знаю, звезда смерти прилетит, всю планету транклюкирует, — перебил его господин Уэф.

— Мы его сами тебе приведём! — встрял Би. — Император жив — я счастлив!

— А я ещё больше счастлив! — замычал Уэф. — Я перед его голографией четыре раза ку!

— Хс-с-пш-ш... Мое терпение начинает иссякать, — предупредил Вейдер и выразительно посмотрел на Уэфа. Тот захрипел не хуже зловещего лорда и стал хвататься за горло.

— Последний выдох, — обреченно сказал Би и закрыл глаза.

— Погоди, начальник, — выступил вперед дядя Вова, звякая цаком. — Что ты сразу душить? Они вон приседали как макаки. Видел я твоих подпольщиков. Они на Альфу улетели.

— Они где-то здесь, я чувствую, — недоверчиво прохрипел Дарт, но Уэфа отпустил.

— Ани на пэпэлац апаздывают, батоно Вэйдэр! — нажаловался Гедеван Александрович. — Ани у нас скрипку украли! На Альфу хатят сбэжать!

— Тогда впере... кх-хо-кх-хо-кх-хо!!!!! — Лорд Вейдер хотел было скомандовать штурмовикам ринуться в погоню, но закашлялся от пыли.

— Начальник, тебе тут долго нельзя. Здесь астматикам не жизнь, — предупредил Владимир Николаевич. — Такое предложение: мы тебя на Альфу доставим, и ты там всех врагов перехватишь — а ты нам за это восемь бутылок воды и ... Уэф, сколько там с нас до Земли-матушки?

— Двадцать пять тыщ триста семь коробков! — насчитал чатланин.

— Император наградит вас... хс-с-пш-ш... если вы не обманули его, — выдохнул Вейдер. — В противном случае я лично вас всех уничтожу. Капрал ...хс-с-пш-ш... четверо туземцев полетят со мной в качестве заложников. Глаз с них, хс-с-пш-ш, не спускать!

... Наконец шаттл Вейдера вышел на орбиту Альфы.

— Ты как в атмосферу войдешь, сразу на капу жми, родной, — инструктировал лорда Би. — Приземлишься — а сынуля твой уже там, тёпленький.

— А нормально приземлиться нельзя? Хс-с-пш-ш... — поинтересовался Вейдер. — Я человек немолодой...

— За нормально чатлами надо платить, — напугал Уэф.

— Это меняет дело, — прогудел Дарт. — Скажите точные... хс-с-пш-ш... координаты...

— Дывадцать градусав сэвэрнай шираты, шэстдэсят пят васточной далгаты! — отрапортовал Гедеван.

— Если Скайуокера и дроидов, хс-с-пш-ш, там не окажется — я разнесу всю вашу... хс-с-пш-ш... галактику в спирали на мельчайшие кварки, — пообещал Вейдер и катапультировался.

Абрадокс отработанным движением вскинул верный блистер и магнитными лучами вырвал лазерный меч из руки злобного пришельца.

— Этого куда? — спросила Деконт.

— Как и всех прочих, в филиал оранжереи, — ровным голосом ответил наставник.

— Разрешите хотя бы снять маску напоследок. П-ш-ш-ш-ш... — взмолился Вейдер, поняв, что проиграл.

— Нет, — безапелляционно молвила Деконт. — Ни в коем случае.

— У вас ...х-с-с-с-с... прекрасный воздух...

— Тем более.

— Фух, никогда такого кю не видел, — вынес диагноз Уэф, отчаливая с орбиты Альфы. — Транклюкировал бы, зараза, и нас и спички.

— Теперь куда, родной? — спросил Би. — С таким крутым пепелацем нам вся Вселенная открыта!

— Такое предложение, — сообщил дядя Вова. — Вы нас высадите на Земле-матушке, спичек не надо, штанов не надо, корабль себе заберите. Уж больно он замечательный. Координаты вам скрипач подскажет.

— Ку, — удовлетворился Уэф и отхлебнул луц из бутылки. — А ведь если бы не мы, пацак, тебе бы полный кю настал! Тебя бы он в два счёта раскусил! А на Плюке какой дурак правду думает?

— Полетели, родной, — нажал Би кнопку ускорителя, и бывший шаттл Вейдера рванул в сторону антикентуры под рёв господина Уэфа:

— На речке, на речке, на том бережо-о-о-очке

Мыла Мару-у-усенька белые но-о-о-ожки!!!

Я с трудом удержался от искушения выругаться, едва не провалившись в очередную неогороженную стофутовую шахту. Представления местных инженеров о технике безопасности были так же далеки от наших, как сама эта галактика — от ближайшего из миров Лиги. К тому же чёртова станция находилась еще в процессе строительства. Здравствуйте, торчащие отовсюду оголенные провода, визг роботов-дрелей и регулярно снующие по коридорам штурмовики, привлеченные к строительным работам.

А вот и один из них. Этот крутой парень в смешном шлеме был готов ко всему, но только не к одичавшему Джимми ди Гризу, прыгнувшему на него из прохода с обрезком калифорниевой трубы. Убедившись, что жертва достигла достаточно глубокого отруба, я разоблачил бойца, сложил спать во встроенный гравишкаф с постельным бельем и стал как можно тише влезать в его сахарно-белый скафандр. Голошеврон в виде монетки на левом наплечнике служил капралу — нижним чинам такое не доверят — пропуском в сектор "Семь-Семь-Семь". Примечателен он тем, что из него осуществляется управление всеми финансами имперского флота.

— Ну, ржавая крыса, — сказал я себе, — пора погрызть сырок в этом милитаристском Эльдорадо.

Наступал миг, ради которого я три недели торчал на этой бестолковой боевой станции, изучая закоулки, вентиляции и канализации на каждом из двухста двадцати уровней. В принципе, в моих услугах Специальный Корпус не так уж и нуждался. "Звезда Смерти" была настолько недоделана, что достаточно было прислать сюда дредноут флота Лиги — и он одним удачным залпом с тыла разнёс бы её в радиоактивный пепел. Наверное, всё величие Империи с чёрного хода выглядит примерно так же тухло.

Но старик Инскипп, как всегда, смотрел на несколько ходов дальше, чем адмиралы и политиканы. Он хочет лишить врага не просто супероружия, которое он через пяток лет восстановит. Он хочет лишить его ресурсов для продолжения борьбы. А для этого ваш покорный слуга должен всего лишь проникнуть живым в строжайше охраняемый мамон военной машины его величества Палпатина.

Перед кульминационной сценой я последний раз вернулся в свой закуток, расположенный в удаленном, почти непосещаемом терминале. С помощью кибер-пенетратора я подключился к системе распределения кислорода и, последовательно вводя коды, малость обделил сектор "Семь-Семь-Семь". Пусть ребята снимут шлемы, им полезно...

Собрав свои вещички в ранец, я бодро шагал в душное отныне казначейство, козыряя встречным офицерам. Чем ближе был заветный люк, тем больше вокруг было потных простоволосых штурмовиков.

— Что там у вас творится, Ти-Ки 421? Мы тут все позадыхались! — заканючил на меня "сослуживец" со сломанным носом.

— Успокойтесь, парни. Программный глюк. Через минуту расстреляют сисадмина и всё исправят, — я порол фигню, разбирая ранец, и как бы совершенно случайно выронил гранату с моим любимым сонным газом. Без чеки, конечно.

Когда предбанник превратился в спальню общежития университетской команды по факболу, я тоже избавился от душного шлема, вдохнул носовыми фильтрами вольный воздух и снял с пояса дежурного офицера ключ.

Ну, вот я и в святилище. Подключив пенетратор к главному компьютеру, я методом перебора нашел нужный код и заменил в нем первую строчку. Теперь все те десятки триллионов кредиток, что император и его верный Вейдер тратят на крейсера, шагающие танки и пушки, бьющие по мирам Лиги, уйдут на три тысячи совершенно левых сберегательных счетов. И будут уходить туда еще очень, очень долго. А блокировку имперцы снять не смогут — для этого им нужен будет ключ, который я разумно вышвырнул в мусоропровод. Если мне не изменяет память, через час он окажется в открытом космосе...

— Внимание, внимание! Прибыл шаттл Тайдера! Механикам занять места... — всколыхнулся громкоговоритель. На шаттле Тайдера должны прибыть Анжелина с мальчиками. Они на днях захватили челнок и слегка поураганили на борту, так что Тайдер мешать уже не сможет.

С чувством выполненного долга я сложил вещички и направился прочь из сектора. Достаточно быстро, чтобы услышать из динамиков хриплый голос:

— Джеймс Боливар ди Гриз! Ты обнаружен и вычислен! Сдавайся, если хочешь, чтобы тебе сохранили твою шкуру!

На голос сбежались штурмовики, выскочившие из боковых проходов. Их было человек шестьдесят. Я собрался было отступить, заманив гадов в зону сонного газа, но тут в спину мою уткнулась съехавшая, наверное, с потолка лазерная турель. Крысоловка захлопнулась. Упс...

— Как человек выдающегося ума, ты догадываешься, почему ты еще жив и удостоен чести беседовать со мной, — издалека начал император. Выглядел он для своего чина абсолютно невыразительно: обычный морщинистый старик, большая часть зубов которого имела неестественное происхождение. На его фоне Вейдер в своем кибердоспехе с системой жизнеобеспечения, призванном внушать врагам Ужас-Ужас-Ужас, смотрелся истинным хозяином ситуации. Наверное, так оно и было...

— Вы хотите, чтобы я взломал вашу летнюю резиденцию и проверил, выключен ли атомный утюг?

— Не валяй дурака, ди Гриз, — почти ласково молвил Палпатин. — Мы в курсе, что ты сделал с казной Имперской эскадры. Мы знаем также, что благодаря выходке с ключом никто, кроме тебя, не сможет нам помочь их вернуть. Мы предлагаем тебе шанс встать на правильную сторону истории и Силы. На нашу сторону Силы.

— Воруй, убивай, насилуй гусей? — Если бы я не был прочно сшнурован гравиремнями, я бы пожал плечами. — Я это всё и так могу.

— Я объясню более доходчиво, — захрапел Дарт Вейдер. — Ты стал Крысой не потому, что не мог стать кем-то другим, — ты слишком одарён. Ты избрал этот путь, чтобы дать волю своему гневу. Гневу и страху перед всеми, кто сидел над тобой и диктовал, что тебе делать, Скользкий Джим. Общество, которое создала ваша Лига, не предназначено для тех, чей гнев слишком глубок. Им душно в нём, и они уходят в карманные воришки. Блюстители Света приняли тебя... на время. Но они всё равно смотрят на тебя как на опасное животное.

Мы можем дать тебе мир, в котором ты будешь причислен к вершителям судеб. Сила, которую подобные тебе могут черпать в мире своих эмоций, заслуживает более величественного применения, чем пошлый грабёж сберегательных касс. Мне давно уже пора обзавестись учеником. Тебе следует присоединиться к нам и стать Дарт Гризом. Закончив обучение, ты сможешь принять в свои руки разведку или финансы Империи, став частью высшей власти. А со временем... — Вейдер перешел на шёпот. — Император не может обзавестись наследником, мы оба стареем...

— Я всё слышу, — обиженым голосом молвил его величество. — Для начала просто верни деньги Империи. А потом мы решим, как распорядиться твоей судьбой.

— Это и пугает, — ответил я. — Вы абсолютно не заинтересованы в сохранении моей дырявой шкурки, ребята. Когда вы вернёте контроль над казной флота, я вылечу без скафандра в воздушный шлюз. Да и возвращать казну поздно. Сейчас её уже радостно тратят в стриптиз-барах тысячи счастливых дуралеев со всей Галактики, которым я её скинул на телефон.

— Если ты прав, — сказал Вейдер, — то ты можешь считать себя героем посмертно, ди Гриз.

— Только после вас.

— Юмор висельника? — усмехнулся император.

— Реальность, дети мои. Теперь все государственные средства, перечисляемые на флот, будут уходить на счета моих неизвестных иждивенцев. Как, по-вашему, поступят вооруженные до зубов парни со звездных крейсеров, узнав, что жалованье отменяется на неопределённый срок? А твоя система жизнеобеспечения, Вейдер? Что скажет "РобоПараМедиКорпорейшен", когда не получит оставшиеся три тысячи девятьсот девяносто пять переводов?

— Ах ты маленький скользкий... — начал Дарт, занося меч над моей головой, но... В самый ответственный момент у него перехватило дыхание, а грудной щиток кибер-доспеха покрылся тревожными огоньками. Оброненный им за спину лазерный меч рухнул на титановый пол, медленно, но верно прожигая его вглубь. А через секунду звук падающего тела и стон дали мне понять, что тёмный властелин приземлился ровно на свою пудингорезку.

— С медстраховкой не шутят, сир. Нет взносов — нет жизни. У вас, полагаю, тоже будут проблемы с гериатрическими процедурами, — обратился я к Палпатину.

— Проблемы сейчас будут у тебя, жалкий грызун, — Император серьёзно разозлился, — Последнее, что ты узнаешь в жизни — это подлинное могущество Тёмной стороны.

Теперь настала моя очередь извиваться от боли — сукин сын пропускал через меня ток вольт эдак в сто пятьдесят. Одна волна, другая, третья... Я почти видел, как мои нервы превращаются в перегоревшие нити накаливания. Главное — сдохнуть до того, как откажет сфинктер...

— А теперь, Джеймс Боливар ди Гриз...

— Ты умрёшь, — закончил за него фразу женский голос. Вспыхнул лазер, одна половинка Палпатина отвалилась от другой и рухнула на Вейдера, продолжая по инерции шевелить руками. Из-за его спины показалсь по-прежнему волнующая фигура Анжелины.

— Браво, любовь моя, — просипел я не хуже Вейдера. — Обожаю эти твои эффектные появления. — Моя законная супруга склонилась над портативным пультом, вырубая гравиремни и выпуская меня на свободу. — Но разве Инскипп не велел нам доставить их живыми?

— Кого? Этого короля иллюзий? — слегка обиделась Анжелина. — Не недооценивай могущество ночной стороны, ди Гриз.

— Тёмной... — поправил я, разминая затёкшие конечности.

— Неважно. Он прикончил бы всех нас Силой и вернулся бы на нашей посудине на "Звезду Смерти". Я выбрала удачный момент — этот ублюдок слишком увлёкся твоей медленной мучительной смертью.

— А где наши отпрыски? Им ещё рано гулять одним по таким огромным памятникам военному кретинизму...

— Привет, па, — хором ответили Джеймс и Боливар, входя в тронную залу. — Мы осуществляли прикрытие.

— Никогда не говорите дуэтом. Мне и так плохо...

— Будь осторожен, все коридоры наполнены сонным газом, который нам пришлось залить в воздуховод, — предупредил Боливар. — Теперь там баррикады из штурмовиков вповалку. А то у ма не хватило бы на них зарядов.

— Как только мы прилетели, то по громкой связи объявили тревогу из-за диверсии в секторе Семь-Семь-Семь, — продолжил Джеймс. — Но пока мы сориентировались, куда пробиться, тебя взяли. Мы добрались без происшествий почти до тронного зала, но нас встретила куча охраны, которой было велено никого не пускать.

— Отлично. Деньги на бочке, император отрёкся от престола при помощи плазменной пилы, мы можем уходить. — На прощанье Анжелина хотела добить Вейдера, но мы с Джеймсом и Боливаром потащили его полуживое тело с собой. Нужно же порадовать моего друга Койпу новым подопытным кроликом...

... Шаттл Тайдера уже был в безопасном гиперпространстве. Мы распивали коллекционный "Пот Сирианской Пантеры" под вдохновляющую музыку и стреляли пятимерным конфетти из фрактало-хлопушек, как вдруг Анжелина, посмотрев на свой карманный компьютер, спросила озабоченным голосом:

— Ди Гриз, признавайся, что ты опять задумал? Откуда у меня столько счетов и кто их пополнил на такие атомные суммы?

— Твои тайные поклонники, — деланно-неуверенно предположил я. — Мальчики, к вам не поступали никакие денежные переводы в размере бюджета небольшой аграрной планеты?

— Чёрт! — воскликнул Джеймс. — Только что! — Боливар кивнул в знак солидарности.

— Про твою долю я даже не спрашиваю, — промурлыкала Анжелина, пригубив следующий бокал.

— Неужели ты думала, что настоящая Стальная Крыса пожертвует всё это Корпусу? На что Инскипп убьёт эти богатства? На лагеря для политического просвещения молодёжи из несознательных миров? На палладиевые унитазы для своих заместителей?

— А что с ними сделаешь ты, Джим?

— Пошлю на родимый Райский Уголок. Десять процентов моих богатств обеспечат им четыре поколения сладкой жизни, а свинобразам — кормушки, сами подлетающие ко рту.

— Это только десять процентов, милый. Мы должны как-то прокутить остальное.

— Придумаем. Знаешь, дорогая, Вейдер был прав. Ни хрена мы не светлая сторона Силы. Но и не тёмная.

— Думаешь?

— Иначе бы мы с тобой вели бы сейчас эту "Звезду Смерти" на следующий бедный маленький мир. Мы — принципиально новая, Скользкая сторона Силы. Мы скользим по этой Вселенной и даём скользить другим. А кто не даёт, тот горько плачет...

За это мы тоже выпили.

— Лорд Вейдер, — доложил дежурный офицер, — вас желает видеть Голос его величества императора Барраяра лорд-аудитор Майлз Форкосиган!

— Я чувствую его присутствие, — раздался голос в динамике, — пусть он пройдет в приёмную каюту.

— Смотрите, не наделайте делов, Форкосиган, — процедил сквозь зубы вице-адмирал Формуляр. — Если Вейдер сочтёт, что мы его обманываем, они откроют огонь. А этот корабль по размерам потянет на спутник небольшой планеты.

— Знаю, знаю, дорогой Формуляр. В худшем случае ордена посмертно нам обеспечены. Теперь вам предстоит ожидать меня здесь: Грегор уполномочил вести переговоры лишь меня одного, — и Майлз направился к двери. Наверняка ведь проклинаешь чёртова маленького мутантика — императорского любимчика, а?

Направляясь на очередной раунд переговоров на борту "Звёздного разрушителя", Майлз, как всегда, тщательно подготовился. Он долго изучал записи бесед дендарийцев с Люком Скайуокером — первым пришельцем из той странной параллельной вселенной, п-в-туннель в которую открылся в системе Барраяра месяц назад. Видео с наблюдательных камер беспилотных разведчиков барраярского флота. Рапорты пилотов, вступивших в бой с имперскими истребителями. Файлы, переданные ему Вейдером на первом рандеву — в основном пропагандистские ролики и отлакированные до рези в глазах статистические отчёты. Фу-ух, сдохнуть можно. Зато теперь у него была уже готовая стратегия диалога с последним из ситхов.

— Итак, лорд Форкосиган, я ознакомил императора с вашим более чем щедрым предложением, — Вейдер хрипел и трещал, как допотопный комм в библиотеке СБ при загрузке. — Мой повелитель не имеет ничего против того, чтобы Барраяр держал монополию на товарообмен между нашими галактиками. Соглашение о научном и биотехнологическом обмене он тоже находит полезным. В настоящий момент документы ожидают высочайшей подписи на Корусканте. Но для ее появления барраярской стороне следует выполнить одно важное условие, — Вейдер взял паузу, продолжая издавать шипящие.

— Я заинтригован, лорд Вейдер, — Майлз подозревал, что лорд ситхов всё-таки читает его мысли. Хорош бы я был, если бы внял гласу Айвена и надел шапочку из фольги...

— Нам необходим один из предводителей повстанцев, милорд. Некто Люк Скайуокер, бежавший этим тоннелем от имперских сил безопасности. Он имеет статус государственного преступника красного уровня опасности — и находится на Барраяре. — Холодно, Дарт. — Или на иной планете вашей Галактики. — Уже теплее. — От имени его императорского величества и его подданных я требую его скорейшей экстрадиции.

— В Барраярскую империю входит лишь три планеты, милорд, — возразил Майлз. — Остальная Галактика — вне юрисдикции его величества Грегора Форбарра. Пока. И не все миры дружественны нам или хотя бы подписали с нами конвенцию о выдаче. Боюсь, что я не могу гарантировать вам требуемого результата — ни как Голос императора, ни как Лорд-Аудитор.

— В таком случае гарантию дадут орудия моего корабля и мой световой меч, — прошипел Вейдер. — Ваша трагическая гибель, милорд, сможет послужить наглядным уроком для ваших соотечественников.

— Милорд, хоть ваш эсминец и равен по огневой мощи всей Ближней Эскадре, но он всего один. Пока остальной флот Империи будет пробиваться к вам на помощь через п-в-туннель, мы успеем собрать в кулак наши силы с Комарры и Зергияра, а кроме того, всегда есть возможность привлечь какой-нибудь наёмный флот, который базируется на комаррской орбите. — И я даже знаю, какой именно.

— Укрываемый вами лидер мятежников — мой сын. Моя покойная супруга в своё время совершила ошибку, примкнув к врагам императора так, чтобы я об этом узнал. Вскоре она... гм... умерла при родах, — Ну-ну... — Политические противники императора, пользуясь тем, что я находился в реабилитационном центре, отняли детей и скрыли их у родственников, поддержавших бунтовщиков.

— Это мне напомнило один эпизод из барраярской истории, — начал Майлз. Ага, вот ты и подставился. Сейчас мы тебя раскрутим... — Влиятельный лорд, второй человек в империи. Его неизвестный ранее сын, созданный террористами из генетического материала своего ... гм... брата. Прошедший идеологическую обработку и запрограммированный на его убийство. Наконец они встречаются — через долгие годы после начала всей операции. Отец уже знает обо всём. И клон-сын готов к сколь угодно ледяному приёму. Но отец принимает его как родного. И больше нет тираноубийцы и его жертвы. Есть лишь два члена одной фамилии. — Майлз поймал себя на мысли, что чуть не сказал "правящей". По отношению и к Форкосиганам, и к Скайуокерам это было бы не совсем верно.

— Это совет? — недоверчиво прогудел Вейдер.

— Можно рассматривать и так. Как сказал граф Зелиг Форкосиган на императорском суде, объясняя, почему его вербовщики тащат в войско крестьян с соседских земель: "Сплошная выгода! Я получаю одного солдата, а проклятые Форратьеры теряют одного". Здесь же речь не о солдате — об одном из моральных лидеров сопротивления. Его измена не просто даст вам опытного воина — она заставит задуматься многих и многих мятежников. Заставить бойца задуматься — значит деморализовать бойца.

— Император рассматривал этот вариант развития событий, — выдохнул ситх.

— И?

— Он решил, что в таком случае мы должны принять Скайуокера.

— А вы, милорд?

— А как вы думаете, милорд?

— Бел, у нас все схвачено. Запускай астронавта, — бросил Майлз несколько дней спустя, любуясь огнями ночной стороны Комарры в иллюминаторе капитанской каюты "Ариэля".

— Приведите коммодора Скайуокера в командную рубку, — распорядился капитан Торн прямо в экран комма, затем развернулся к Форкосигану и скептически спросил:

— Я-то уверен, что твоя челночная дипломатия опять сработает. А ты?

— Должна сработать, — тоном стоика ответил "адмирал Нейсмит". Что с нами сделают, если мой план провалится, лучше даже не думать.

Двое десантников, которых Майлз не знал, провели по коридору Люка Скайуокера. "Ваш меч, коммодор", — торжественно произнёс Бел и протянул ему предусмотрительно изъятое при первом контакте оружие.

— Так вы и есть адмирал Нейсмит, человек-легенда? — поприветствовал Майлза Люк. — Я знал, что вы рано или поздно прикажете меня освободить. Но не предполагал, что объявитесь лично.

— Блестящая логика, мой юный друг, — Скайуокер выглядел всего на семь-восемь лет моложе маленького адмирала, но фамильярность с позиции старшего слишком хорошо вписывалась в образ Большой Шишки и Покровителя.

— Это нечто большее, чем логика. Я чувствовал волнение Силы. Это значит только одно: они здесь. В этой вселенной. В этом пространстве. Я подумал, что ваши наниматели захотят от них избавиться, а значит, мы на одной стороне.

— Мне даже предложили оставить вам половину гонорара, — с лёгкой ехидцей подыграл Майлз. — Возрождённой Республике не помешает твёрдая, конвертируемая валюта.

— Вы точь-в точь как мой лучший друг капитан Соло, — улыбнулся Люк. — Он всё время говорил, что прибился к нам из-за денег, но его ведут более благородные стремления, которых он старательно не ощущает. Вы ведь давно поняли, что меня деньги не интересуют.

— Моим клиентам не жаль даже всего золотого запаса, — пожал плечами Нейсмит. — Они настолько небезопасно чувствуют себя на пути Вейдера, что его устранение окупит любые их расходы.

— Скоро все наши миры станут намного безопаснее, — с какой-то необычной уверенностью произнес Люк.

— А вас не смущает степень вашего родства с лордом Вейдером?

— Я хочу только вывести его к светлой стороне, а не убить.

— Быть может, для него это и значит "быть убитым"?

— Тогда я ничем не смогу помочь. Пусть Сила решает его судьбу.

— Вам пора. Челнок уходит через пять минут.

Нейсмит и Скайуокер обменялись крепким рукопожатием и расстались, — возможно, навсегда.

— Знаешь, что меня больше всего забавляет в этом деле, Майлз? — сказал Бел. — То, что я услышал от Люка. Этот тандем Палпатин — Вейдер напомнил мне вас с императором. Такие же "не разлей вода".

Майлз представил себе апокалиптическую картинку: престарелый Грегор, бредущий по саду в чёрном дождевике армейского образца, и рядом с ним — измученный, еле дышащий через биотрубки карлик в чёрном парадном экзоскелете, сжимающий в руке фамильную шпагу в ожидании вызова на дуэль от Эйрела Александра.

— Теперь я по крайней мере знаю, почему я маленькое гиперактивное дерьмецо, Бел.

— Потому что ты маленькое гиперактивное дерьмецо.

— Не совсем. Ты дал мне понять, до чего я не хочу дожить. Возможно, от этого я даже снова сбегу в дендарийский флот. Когда СБ посылает вас на очередное самое опасное задание?

Люк Скайуокер смог встать не сразу после того, как Император со страшным воплем навсегда отправился в реактор станции. Насилу он заставил себя ползти к кибернетической двери. Но увидев, что за ней творится, понял — так ему не уйти.

Анфилада комнат была полна народа: офицеры, штурмовики, секретари, канцлеры, гвардейцы, штатские, все при бластерах, все лежат, сидят, пригорюнясь, некоторые плачут в голос, один бормочет, трясет головой и стучит себя в грудь кулаком... а этот вот застрелился... Страшная штука — выброс энергии Тёмной стороны, Скайуокер и сам не понимал, как его пережил.

Он медленно, аккуратно пробирался по закоулкам тронного зала Палпатина в поисках пути к отступлению. Больно было ужасно, боль была в пятке, в разбитом колене, в ободранной руке, но он забыл о ней через мгновение, потому что Вейдер уже стоял перед ним. Это было невозможно, но это было. Дьявол, дьявол — длинный, сухой, грозный,чёрный, с отведенной для удара рукой с красно светящимся лазерным мечом...

Скайуокер бросился на лорда зла, вложив в этот бросок все, что у него еще оставалось. Мимо! И страшный удар в затылок... Мир накренился, чуть не упал, но не упал все-таки, а Вейдер снова перед глазами, снова чёрный шлем, чёрный плащ, оскалившаяся маска и рука, отведенная для удара... Стоп, остановись, он промахнется... Ага!.. Куда это он смотрит?.. Ну, нас на это не купишь... Дарт с застывшим лицом уставился поверх головы Люка, джедай бросился снова и на этот раз попал. Длинный черный человек согнулся пополам и медленно повалился на асфальт. Тогда Люк обернулся.

Серый куб реактора "Звезды Смерти", куда улетел Палпатин, был прекрасно виден отсюда, и он больше не был кубом. Он плющился на глазах, отекал и проваливался внутрь себя, над ним поднимался дрожащий знойный воздух, и пар, и дым, и что-то ослепительно белое, жаркое даже здесь, страшно и весело выглядывало сквозь длинные

вертикальные трещины и оконные дыры... Ладно, там все в порядке... Молодой джедай с торжеством повернулся к Дарту Вейдеру. Дьявол лежал на боку, обхватив живот длинными руками, глаза его были закрыты. Люк остановился рядом с ним и наклонился, примериваясь, как ударить, чтобы покончить сразу. Только Сила удерживала его руку, не позволяя ей подняться на лежачего...

И тогда Вейдер сипло произнес:

— Дурак. Сопляк...

— Кто же ты такой? — спросил Скайуокер.

— Не твоё дело, — сказал "лорд-ситх" по-немецки. Ему было больно, он кряхтел и задыхался.

— Не понимаю, — сказал Люк, отключая лазерный меч.

— Настоящий Вейдер давно погиб в космической катастрофе. Под маской родная мать нас не отличит. Императора обманывал встроенный в костюм генератор, имитирующий колебания энергии мидихлорианов в нужном волновом диапазоне, — перешёл ситх на общегалактический язык.

— Так кто же ты, хаттова жопа, такой?! — не выдержал командир Скайуокер.

— Я — работник Комиссии по контролю, — сказал лорд Вейдер с горечью. — Я сижу здесь уже тридцать лет. Мы готовим спасение этой несчастной галактики. Тщательно, бережно, с учетом всех возможных последствий. Всех, понимаешь, Люк?.. А вот кто ты такой? Кто ты такой, что лезешь не в свое дело, путаешь нам карты, взрываешь, стреляешь, корчишь из себя рыцаря-джедая, — кто ты такой? Что ты намеревался делать дальше, Люк?

— Сразиться с тобой, — покорно ответил молодой джедай. — А что мне было делать, Дарт? Йода и Оби-Ван сказали мне, что ты здесь главный негодяй, и в это нетрудно было поверить.

— Ну, ладно. А дальше?

— А дальше должна начаться революция.

— Чего это ради?

— Звезда Смерти вот-вот разрушится. Эскадре у Эндора конец. Императора больше нет. Империя обезглавлена. Народы Галактики поймут, что их угнетают, что жизнь у них дрянная, и примкнут к повстанцам...

— Куда они примкнут, Люк? — сказал тёмный джедай печально. — Кто примкнёт? Главный штаб, правительство и отдел пропаганды живут и здравствуют, легионы штурмовиков отмобилизованы... На что вы рассчитывали?

Люк поглядел в панорамный иллюминатор тронного зала. Уцелевшие имперские крейсера и истребители никуда не собирались деваться. Напротив, они стали действовать будто активнее, сосредоточеннее, живее, словно избавились от дамоклова лазерного меча лорда-ситха над головой. Кое-где они даже потеснили повстанческий флот и в перспективе могли даже сделать положение угрожающим.

— Ты многое забыл, Люк, — прошипел Вейдер сквозь маску. — Ты забыл про ещё десяток звёздных эскадр, ты забыл про вышколенный офицерский корпус, ничего не помнящий, кроме верности императору, ты забыл про мафию хаттов, ты забыл про сепаратистов, ты забыл про экономику... Тебе известно, что в Империи инфляция, Люк... Тебе вообще известно, что такое инфляция? Тебе известно, что ресурсы доброй трети подвластных ей миров близки к истощению после десятилетий войны? Ты знаешь, что ломка от этой вашей Силы в двадцати процентах случаев приводит к шизофрении? А? — Он попытался вытереть рукою лоб, но наткнулся на маску и грязно выругался по-джеонозийски. — Нам нужны врачи... двенадцать миллионов врачей. Нам нужны белковые синтезаторы. Нам необходимо дезактивировать триллионы гектаров зараженной почвы, остановить вырождение биосферы на десятках планет и их спутников — для начала... Нам нужны агенты в логове этих треклятых йуужань-вонгов... Никто не может там удержаться, никто из наших не может хотя бы вернуться и рассказать толком, что там происходит...

Скайуокер молчал.

Они торопились к челноку Вейдера по забитым эвакуирующимися штурмовиками, чиновниками, офицерьём коридорам станции, где сбоку от них кто-то то и дело падал в очередную неогороженную шахту. Синелицый офицер флота подошел к ним и каркающим голосом потребовал документы. Дарт — или тот, кто притворялся Дартом — странно-знакомо покачал у него под носом рукой.

— Вам не нужны наши документы. Хххххх....

— Нам не нужны его документы, лорд Вейдер.

Офицер угрюмо откозырял и взглянул на Люка. Это был господин адмирал — нет, теперь уже гранд-адмирал Траун. Глаза его расширились.

— Этот человек с вами, милорд? — спросил он.

— Да. Немедленно прикажите пропустить меня.

— Прошу прощения, милорд, но это главарь бунтовщиков...

Вейдер повторно помахал рукой, уже с более чеканными движениями. Адмирал Траун угрюмо козырнул, повернулся и махнул штурмовикам. Белые скафандры расступились, и лорд ситхов провел Скайуокера в открывшийся проход, а затем — на борт шаттла.

— Вот так-то, — прошипел он сквозь фильтры. — Они готовы, они всегда были готовы.

А ты думал — раз-два и все... Пристрелить Палпатина, взорвать "Звезду Смерти", разогнать трусов в штабе — и конец революции...

— Я никогда так не думал, — сказал последний джедай. Он чувствовал себя очень несчастным, раздавленным, беспомощным, безнадежно глупым.

Дарт Вейдер покосился на него, кривовато усмехнулся.

— Ну, ладно, ладно, — сказал он. — Я просто зол. Не на тебя — на себя. Это я отвечаю за все, что здесь происходит, и это моя вина, что так получилось. Я просто не поспевал за тобой... — Он снова усмехнулся. — Быстрые вы, однако, там ребята — на Татуине...

— Нет, — сказал Люк. — Вы не казнитесь так. Я ведь не казнюсь... Простите, как ваше истинное имя?

— Зови меня Рудольф Сикорски, Люк.

— Да... Я вот не казнюсь, Сикорски. И не собираюсь. Я собираюсь работать. Возрождать орден джедаев. Их древние знания. Возрождать Республику.

— Собирайся лучше домой, — сказал Вейдер-Рудольф. — На Татуин. Бант гонять, массаракш...

— Я дома здесь, — сказал Скайуокер нетерпеливо. — Мой дом на Татуине давно уничтожен. Не будем об этом больше...

— Значит, ты — дома. Ну, предположим... И чем же ты конкретно намерен теперь заниматься?

Они приземлились на Эндор. Металлические ворота бункера, из которого контролировался силовой щит Звезды Смерти, были вырваны с мясом. База, откуда Люка ночью доставили к Императору, была изрешечена лазерами, радар повален и сломан. А у бункера стояли пятеро — трое живых и два дроида. Шерсть Чубаки и позолоченный металл C3PO горели в зелени, как экзотические цветы.

— Не знаю, — сказал Скайуокер. — Я буду делать то, что мне прикажут знающие люди. Если понадобится, я займусь инфляцией. Если придется, я буду сбивать истребители и перехватчики... Но свою главную задачу я знаю твердо: пока я жив, никому здесь не удастся построить еще одну Империю. Ещё одну Звезду Смерти. Даже с самыми лучшими намерениями...

Сикорски-Вейдер промолчал. Ему было нехорошо уже не на шутку. Он вдруг схватился за сердце, пал на колени и стал заваливаться в траву...

— Массаракш... Ещё один... — были его последние слова.

Ворота были уже совсем близко. Хан Соло продрался через живую изгородь и вышел на дорогу. Через плечо у него висел бластер, и было издали видно, что он зол, ничего не понимает и сейчас со страшными проклятиями потребует объяснений, почему его оторвали от "Тысячелетнего сокола", задурили ему голову джедаями и заставляют, как мальчишку, торчать здесь среди цветочков уже второй час подряд.

История эта началась однажды весенним вечером, когда конструктор Трурль пригласил конструктора Клапауция полюбоваться на трёхмерные рободендроны, которые ему наконец-то удалось вырастить. Хоть в наше время цветы уже давно печатают на 3D-принтерах, Трурль, будучи роботом старой сборки, почитал это крайне неспортивным и недостойным истинного садовода. Солнце клонилось к закату, и конструкторы чинно сидели в силовой беседке за столиком-антигравом, попивая машинное масло из блюдечек и аккуратно охлаждая его системами кондиционирования.

— Роботы! Ау! — раздался клич где-то далеко за оградой, в чистом поле.

Клич повторился ещё несколько раз. Сперва незнакомец зазывал роботов, потом бледнотиков, а затем и вовсе перешел на никому не понятные языки.

— Ну-ка сейчас посмотрим, кто это такие, — сказал Клапауций, доставая лазерный короткоствол. — У тебя ведь есть камеры наблюдения?

— Есть, — Трурль достал пульт управления и вывел голографическую картинку с камеры.

Конструкторы могли успокоиться: закликатель помощи был на вид вполне добропорядочным роботом. Золотистый, оксидированный, с неловкими будто от великого страха движениями рук и ног, андроид даже вызывал симпатию. Его сопровождал небольшой кибортмеханик в форме бочонка для электролита, белый в синих квадратиках, ездящий на трёх подпорках с колёсиками. Говорил всё больше андроид, и говорил крайне взволнованно, будто за ним гонятся самонаводящиеся электрогончие. Подпорочный же попутчик его хранил олимпийское спокойствие, нарушая его лишь достойными лучших синтезаторов свистящими трелями.

— С виду они дружелюбные, — решил Трурль, высунулся наружу, создав кнопкой калитку, и сказал:

— Достопочтенные братцы-роботы! Мы мирные конструкторы и не причиним вам вмятин или поврежденья проводов! В этом мирном доме вы сможете подзарядиться и пройти при надобности чистку от ржавчины!

— Будем знакомы. Я — Трурль, это мой коллега Клапауций.

— Верней сказать — нянька этого вечного студента, — не удержался Клапауций от шпильки, за что и был слегка пнут верным соратником под зад.

— Очень приятно, достопочтенные конструкторы, — начал андроид. Кибортмеханик перебил было его неуверенным писком, переходящим в урчание, но робот продолжал, не обращая внимания:

— Простите моего помощника, он слишком огрубел в техническом отсеке. Я Цитрипион, драгоман, транслятор, переводчик, ксенопсихолог и специалист по общению между бледнотиками и роботами. Загружено в меня свыше шестисот миллионов форм общения, сорок девять тысяч систем инопланетного этикета и даже правила поведения на Кашиике в брачный период, кроме того...

— Вполне достаточно, любезный Цитрипион, — поспешил прервать его Клапауций, боясь, что у них с Трурлем размагнитится память от самохвальства нового знакомого. — Представьте лучше нам верного вашего товарища.

— Знакомьтесь, дорогие конструкторы, — это Эрдвадий. Астромеханик модели Д2. Уж извините — нраву он нероботимого, к светской беседе негодящий и потребляющий много дешёвого технического спирта... — и на возмущённый сигнал бочкобота андроид поправился: — Зато смекалист и отважен сверх заложенных в программу протоколов!

Отдышавшись и испив по кружке тёплого машинного масла, Цитрипион и его бочковый спутник повели рассказ о своих треволненьях. Верней, вёл его один Цитрипион, ибо Эрдвадий вместо подобающей роботной речи издавал только писк с переливами.

— Давным-давно, в одной далёкой-предалёкой галактике, в некотором пространстве-времени, в зело альтернативной реальности, благоденствовала Галактическая республика, где честные роботы, вуки, хатты, и даже бледнотики окаянные симбиотировали вкупе в мире и согласии. Но некий бледнюга, Палпатин именуемый, замыслил хитрозакодированную интригу заради узурпации власти, так что даже киберполитологи республики с электронными мозгами, занимавшими целую звёздную систему, не смогли её просчитать. А когда смогли, стало уже слишком поздно.

Палпатин похитил из больницы самого сильномогучего электрыцаря-джедая, во всеобъемлющей коме после космической катастрофы пребывавшего, заменил ему большую часть органов запчастями армейского образца, только из металлов лучшей выделки. И получилась тварь непобедимая, полу-джедай — полу-киборг, которого ни утопить, ни взорвать, ни размагнитить, ни даже в газовой камере не законопатить, ибо все органы дыхания у него были электронными со встроенными расщепителями атомов, и кислород он мог извлекать из чего угодно. В бою на лазерных мечах монстр без проблем побеждал всех джедаев, ибо был так пропитан Тёмной стороной космической Силы, что представлял из себя абсолютно чёрное тело и для лазерного клинка, коий есть концентрированный свет, был непробиваем.

Дарта Вейдера — так назвал Палпатин трижды клятый своего верного робопса — не могло одолеть ни одно разумное и наипаче тупое существо Вселенной. Рыцари-джедаи были подвергнуты тотальной зачистке вакуумно-силовыми пылесосами, последние верные Республике системы пали. Воцарилась чудовищная тирания, изоляционная, диссоциативная и без всякой обратной связи. Миллисекунды не проходило, чтобы зловещие белые робоштурмовики в комбинированных скафандрах-саванах по приказанию Палпатина и Вейдера не подвергали кого-нибудь максимально невинного, порядочного и перспективного для генофонда пожизненному выключению, демонтажу или предавали глубокому сверлению через беззащитный USB-порт, после чего жертва сама бросалась под пресс от позора.

Горстка существ разноплановых всё же не смирилась с беспределистикой и садомазоматикой, творимыми этой биполярной абсолютно-деспотической системой. Роботы, бледнотики, рептилоиды, каламари и ещё несколько свободолюбивых цивилизаций подняли восстание. Увы, силы были слишком не равны — лорд Вейдер в одном единственном сражении, используя Силу, верную лазерную саблю и обрезок титановой трубы, необратимо распатронил флот повстанцев на отдельные кварки, потерявшие от тотального ужаса даже цвет и аромат! Засим последовали чудовищные репрессии. Нам удалось бежать, и вот мы... здесь... перед вами... а наши товарищи...

Цитрипион подпёр рукой блестящую золотистую щеку, и из глаза его скатилась на скатерть непрошеная слеза — таков был механизм, при волнении удаляющий лишнюю смазку. Но сметливый Трурль встроил в скатерть наноботов, поглощающих кремниевые крошки и прочий сор, так что пятно рассосалось в секунду.

— Полно вам горевать, достопочтенные братцы наши по кремниевому разуму! — подбодрил новых друзей Трурль. — Теория вероятностей вам явно благоволит — ведь вы имеете дело с конструкторами всемогуторными! У нас всеобъемлющий опыт по укрощению и дефрагментации самых коррозированных режимов космического масштаба! Предоставьте Палпатина с Вейдером нам и отдыхайте! Как сказал наш великий наставник Кереброн Эмтадрат, утро вечера мудренее приблизительно на девяносто шесть тысяч ноосов!

— Окстись, Трурль, — пихнул его в бок умеренный и хладнокровный Клапауций и зашептал: — Знаешь ли ты, что Вейдер создал для Палпатина мощнейшее оружие в Космосе — боевую станцию размером с добрую луну, что плюётся гигантскими леденящими душу лучами самого отборного антивещества, аннигилируя во прах целые планеты? Куда нашим пукалкам низкооктановым против неё?

Но, услыша жалобный писк Эрдвадия, добавил: — Впрочем, когда это Клапауций отступал перед трудностями?!

— Итак, дорогие друзья, — уточнил Цитрипион, помавая руками, — когда мы сможем ознакомиться с конструкторским решеньем вашим?

— Дайте нам две недели сроку, — самоуверенно заявил Трурль.

— Месяц, — скорректировал предусмотрительный Клапауций.

— Три недели, — предложил компромисс Трурль, — и можете считать Вейдера уже переплавленным на непригорающие сковородки!

— Ну и как ты дальше думаешь, дражайший Трурль, играть в благодетеля, филоробота, дозаправщика всеобщего блага? — скептично поинтересовался Клапауций. — Нам подсовывают противника, обладающего Силой сверхъестественной природы, а Его Авантюрейшество рвётся в бой на релятивистских скоростях, даже не интересуясь, что это такое! Если мы хотим хотя бы смоделировать схватку с Дартом Вейдером как должно, то должны изучить эту Силу досконально!

Делать было нечего — друзья-конструкторы отправились в городской публичный банк данных. Дело было само по себе непростое — перелопатить четыре миллиона восемьдесят восемь тысяч двести шестьдесят семь папок! Дважды у конструкторов сбоила операционная система, и их приходилось отпаивать жидкостью для протирки контактов. Наконец Клапауций с гордым кличем "Эврика! Эврика!" выудил из самой старой, в вырвиглазном разрешении папки истрепавшийся, пожелтевший от времени, погрызенный багами файл уж восемьсот лет как неиспользуемого формата, озаглавленный "Введение краткое к Силы учению. Первый том в очерке сжатом самом. Магистр Йода".

— Трурль, дурашка, вылезай из тех папок! Там всё равно всё в нечитаемой кодировке! Мы нашли его!

Конструкторы сняли внаём звуконепроницаемый и водонепробиваемый полукилометровый секретный бункер, как они часто делали для научных размышлений, и, подключась к сверхмощным аккумуляторам с запасом энергии на тысячелетие вперёд, начали разрабатывать план борьбы с Тёмной стороной.

— Как известно, сопротивление есть Сила, делённая на напряжение. Стало быть, напряжение нужно поддерживать таковое, дабы Вейдерище поганое сопротивления нам никакого не оказало...

— Необходим силовой трансформатор. Да, портативный полевой трансформатор.

— Только одной катушкой двух энергетических тяжеловесов не проймёшь. Итак, потребна конструкция многокатушечная да асинхронная, чтобы императоры злокозненные за ней уследить не могли, вся как есть из кремнистой стали! Да ещё и портативная, чтоб мы дотолкали её до вражьей станции и чтоб она влезла в нашу ракету...

— Это уже не трансформатор, это трансформер какой-то получается!

— Кстати, Клапауцик, помнишь ли ты ту установку, которой мы войну автоботов с десептиконами прекратили?

— Предлагаешь по старой схеме?

— Должно сработать! При должной магнитомягкости всею Силою своей им с нами ничего нельзя будет сделать!

И конструкторы удовлетворённо чокнулись лейденскими банками, произнеся самый подходящий тост — "За нас!".

— Итак, други мои, господа конструкторы, готовы ли мы с вами к спасению Космоса? — поинтересовался Цитрипион у изобретателей-всемогуторов три недели спустя, как и договаривались.

— Мы едва-едва закончили работу над моделью сферического Вейдера в вакууме, и у нас обеденный перерыв. А пожрамши и поспамши, подвергнем мы оную испытаниям

воздействиями злоядрючими — кинетическими, волновыми, электрическими, голодом, холодом, радиацией, водою простой да водою газированной "ноль калорий"! Ещё пару лет опытов — и ключ к победе у нас в кармане, дружище Цитрипион! — торжественно объявил Клапауций, сбив мухобойкой залётного имперского дрона-шпиона.

— Но как же.... как же мы? — горестно воздел руки к небу Цитрипион, а Эрдвадий поддержал товарища жалобным писком и начал нахрюкивать алгоритмизированный похоронный марш Шопена.

— Тссс. Это для подслушивающих устройств. Хотите узнать, как на самом деле — прошу в бункер, — оглядевшись, нет ли больше дронов-шпионов, пригласил всех Трурль.

Что же показали конструкторы в бункере робоппозиционерам отважным — того никто не ведает, ибо даже мельчайших наножучков имперских, туда запущенных, Трурль потравил магнитным железняком. Можем сказать только, что по выходе на вольный свет Цитрипион прыгал на одной ножке и пытался взлететь с возгласами "Ура! Ура!" на шестидесяти языках космических, а Эрдвадий аккомпанировал ему, насвистывая увертюру из "Аиды" в двоичной аранжировке.

Той же ночью монорельс доставил четвёрку героических роботов на космический корабль конструкторов, куда сервогрузчики уже доставили особливый дорожный трансформатор с длинной ручкой да на колёсиках.

— Это и есть ваше супероружие освобождения? — восхитился пафосно Цитрипион.

— Оно, оно, родненькое! — похлопал Трурль трансформатор по блестящей катушке. — Ужо мы Вейдеру на полной мощности Силу в пар бессмысленный трансформируем и сколлапсируем его напрочь до отрицательных величин! Ужо будет знать, где коты Шрёдингера зимуют!

Не стану утомлять читателя моего тяготами и опасностями пути межзвёздного, который предстояло конструкторам проделать, чтобы подвиг предназначенный совершить и защитить Галактику от Вейдерища имперского. Довольно уже того, что целый месяц барабанил не переставая метеоритный дождь, а по оплошности Трурлевой ракету друзей едва в чёрную дыру не смыло.

Долго ли, коротко ли — что по общей теории относительности безразлично — но достигли Трурль и Клапауций эллиптической орбиты планеты Эндор. Своей луны у сего тела небесного не было, и потому оно стало удобной парковкой для станции "Звезда Смерти". На ней-то и угнездились, что твои микросипы-падальщики, император Палпатин и верный киборг его Дарт Вейдер, дабы удобней им было аннигилировать планеты и планетоиды в труху по единому подозрению и, настроясь на энерго-информационное поле истребляемой планеты, наслаждаться физическими и нравственными муками миллионов безвинных. Особый кайф негодяи словили от взрыва Альдебарана за то, что некий юный отрок из местной глубинки показал голограмме императора язык.

— Гляди-ка! — крикнул Клапауций.— Трурль, у нас двигатели отключены, а магнитометры зашкаливают! На станции кто-то тянет нас магнитным лучом! Только бы трансформатор не испортили!

— Не робей, Клапан, на то и рассчитано! — отозвался Трурль. — Мы же сто раз на моделях проигрывали! С учётом мощности магнитного луча и вектора силы тяжести ферромагнитность возрастает в прогрессии геометрической! Думая, что нас убивает, Вейдер делает нас сильнее! — и расхохотался.

Но когда корабль конструкторов понесло по жутким туннелям Звезды Смерти, заваленным ржавыми обломками жертв императорского гнева, им стало не смешно. Наконец вынесло их в зловещий зал, подсвеченный красным смещением спектра, посередь которого стоял сам Вейдер, сверкая экзоскелетом и лазерной саблей наголо. Тёмный электрыцарь с ног до головы закован был в броню антирадарную и химзащитную, столь глухую, что дышал он с великим хрипом при помощи радиоуправляемого насоса.

— Фу, фу, фу, роботным духом пахнет! — зашипел киборг злокозненный через синтетические свои дыхательные пути. — Возрадуйтесь, жалкие конструкторы, что натолкнулись вы на меня, а не на Повелителя моего! Я по натуре доброжелательный, мягкий и химически неактивный, и дарую вам смерть лёгкую, без лишних замыканий, зависаний да синих экранов!

— А мы тебя не боимся, похвальбишка антропоморфная, — заявил Трурль, выкатывая машину. — Ибо есть у нас в загашнике на тебя трансформатор силовой, масляный, высокоиндуктивный да ужасно противный! Сейчас как сердечник-то ему разомкнём, как магнитное поле-то заколосится, как у тебя все предохранители слетят к Фарадеевой маме — вот ты тогда запоёшь на коротких волнах, постбледнотик недопротезированный!

— Вам конец, хвастливые роботы, — прошипел Вейдер, словно согрешила его бабушка с электрочайником, царствие ей небесное. Начал он конструкторов гравитационными волнами мучать, чтоб их приподнять да шлёпнуть и системные платы им дистанционно повыдергать. Но Трурль и Клапауций напряжение трансформатором своим уменьшили, и чёрная Сила вейдерова теперь порождала у них героическое сопротивление, от которого у тёмного джедая едва сердечник не прихватило.

Замычал тут Дарт Вейдер и пошёл на конструкторов в психическую атаку с лазерной саблей наголо. Но и на неё управа нашлась: Клапауций ловко метал самодельные гранаты из катионов лития. Попадая в Вейдера, отрицательный заряд силового поля его они делали нейтральным и сим затрудняли лорду доступ к могуществу тёмной стороны.

Но попадали они редко — Дарт отбивал их лазерным мечом что твой теннисист. Тогда достал Трурль старую верную охотничью киберданку, с которой ещё пращуры на астероидных тетеревов, ныне вымерших, хаживали — да как шарахнет прямо в рукоять сабли пулями без изоляции! Закоротило клинок лазерный, забилось Вейдерище проклятое в конвульсиях противофазных, в агонии хватая Силой что попало и круша об стены. Да поздно — повыскакивали из него перегоревшие пробки да полетевшие транзисторы, посыпался тёмный лорд на болты да гайки, рассыпался его экзоскелет непромокаемый, и осталось пред конструкторами лежать мёртвое тело увечного полуробота-полубледнотика, искривленное по Гауссу в боях жарких, с проводами отовсюду торчащими.

— Ха-ха! Есть! — воскликнул торжествующий Клапауций. -Трурль, мы сделали это!

— Вы действительно сделали это и приблизили погибель свою, — раздался из динамиков невидимых пробирающий до болтиков голос Палпатина зловещего. Телепортировался в зал и сам император зла. Был он, как и Вейдер некогда, бледнотиком — на вид дряхлым, старым и онкологией траченным.

— Сейчас вы испытаете на себе подлинное могущество Тёмной стороны, — Палпатин говорил без эмоций, и получалось особенно страшно. А совсем конструкторы устрашились, когда оглянулись и увидели, что развалило верный трансформатор напополам и размотало его катушки магнитные — сломал-таки его чёрный Вейдер перед страшной гальванической развязкой.

— Ага, сейчас мы тебя и без трансформатора сделаем! — воскликнул Клапауций. Метнул он в Императора связку катионов лития, за пазухой припасённых, но так велика в нём была мощь тёмной стороны, что катионы на полпути сменили заряд, анионами обернулись и в самого конструктора прицельно отфутболились.

— Эге, тут враг наиглавнейший, его без защитного покрытия не сожрёшь! — заметил Трурль. — Ну, Клапауций, не поминай лихом, налаживай трансформатор!

Нажал Трурль на потаённую кнопку в правом боку, выскочили у него на подошвах блестящие пружины, и айда он по залу скакать и тирана из киберданки обстреливать в ритме популярной в этом сезоне электрумбы "Я тебя всё равно не боюсь". Понял Клапауций, что товарищ Палпатина отвлекает, как может, и начал аккуратно и быстро паять да лудить, чтобы трансформатором снова от тёмной Силы оградиться. Да вот только Палпатина даже пули без изоляции, космической конвенцией запрещённые, не берут — только стоит чешется. Но всё равно неприятно!

Цитрипион да Эрдвадий, подпольщики высокочастотные, тоже не теряли времени даром. У Звезды Смерти проклятой был один интересный технический недостаток. В процессе строительства воришки-подрядчики свалили грешки свои на киберженера по технике безопасности, и лорд Вейдер размагнитил жёсткий диск его дистанционно, прежде чем успел он крикнуть строителям "Шахты заделать не...!". Монтажники-орбитальники ввиду малой от рождения оперативной памяти так решили, что покойный имел в виду "не надо", а не "не забудьте". Потому-то вся Звезда Смерти и была издырявлена техническими шахтами, каналами вентиляционными да зазорами меж конструкций несущих, не обнесёнными хотя бы малой загородкой.

Так вот, Эрдвадий, попискивая похабную песенку, спустился в шахту с Цитрипионом на закорках, достиг реактора и всыпал в него полную пачку быстрых нейтронов, чтобы попёрли делящиеся изотопы через край, вступили в цепную реакцию и разнесли Звезду Смерти. А император-то их и не приметил — у Трурля наконец кончились патроны. Загнал Палпатин конструктора в угол, подключился к нему способом извращённым, беспроводным, и говорит:

— Ты заплатил за свою близорукость! А теперь, конструктор Трурль, ты умрёшь, ибо расплавится от моей Силы твой центральный процессор!

Начал император ворожить-шаманить, смотрит — га! ни демона Максвелла не выходит! Что бы он с Трурлем не вытворял — сопротивление знай себе нарастает. Клапауций трансформатор снова в чувство привёл и принялся напряжение уменьшать.

Палпатин уже искрой пошёл, а всё тщится чего-то, мнится, ёжится, колбасится, руками многоугольники колдовские в воздухе чертит — да сопротивленья конструкторов пробить не может. Напрягся император из последних сил, как сверкнёт вспышкой высоковольтной — трах! И не стало его вовсе на Звезде Смерти, только плащ прожжённый под ногами валяется и сульфатами какими-то попахивает.

Тем и кончилось царствие Палпатина Темнейшего, анафема ему мидихлорианами в глотку во веки веков. Нет, Император не умер. Слишком много мощи чернокнижной накопилось в с виду чахлом и старом бледнотике, чтобы умереть. Но перестал он быть сущностью органической, из углеродов сотворённой, а стал функцией в сложнейшем двухтомном уравнении, многочленом замысловатым без конца, без начала, равным чему угодно, окромя себя самого. И доныне подворачивается он под авторучки и клавиатуры инженерам да математикам, решения сбивает да расчёты поганит так, что порой в уравнении икс оказывается равен "Ну попадитесь мне, курвины Трурль и Клапауций! Я из вас фляки на жидком азоте сделаю!".

Трурль же, почти потерявший заряд аккумуляторов, еле ворочал головой, не понимая, что происходит. Только через минуту заметил всемогутор, что исчез куда-то чёрный Палпатин, а Цитрипион и Эрдвадий теребят его за киберуши.

— Мастер Трурль! Мастер Трурль! Пора эвакуироваться! Эрдвадий бухнул имперцам быстрых нейтронов в реактор...

— ЧТО?! — не на шутку испугался Клапауций. — Вижу я, мозгов у вас не больше, чем у бледнотиков! Срочно тащите Трурля на корабль, не то всем нам крышка герметичная!

В последние доли миллисекунды друзья вырвались на своей ракете с разваливающейся станции. Конструкторы нещадно давили на газ, лишь бы не попасть под какой-нибудь обломок Звезды Смерти размером с небольшую комету — тысячи их, пылая, носились в пространстве, сбивая пролетающие рядом имперские линкоры. Флот исчезнувшего императора и исчезнувшего Вейдера в панике бежал на скорости света в дальние концы Вселенной, спасаясь от возмездия.

В лагерях уцелевших повстанцев же началось великое ликование. Сам генерал Соло отсыпал Трурлю и Клапауцию аж два отсека чистейшего и редчайшего ниобия, который стащил он на всякий случай некогда у злобного Джаббы. Поблагодарили его конструкторы за ценный материал для экспериментов, пропустили с ним по лейденской банке и воротились на родную планету, заряжать рободендроны.

А бесстрашные Цитрипион и Эрдвадий стали важными шишками в Республике возрождённой, но об этом уже надо вести отдельный рассказ.

(на самом деле не совсем вогоны, но об этом попозже)

— И зачем мы попёрлись на этот поганый Беспин, — ныл Зафод Библброкс обеими головами. — Тут ничего нет, ни хрена, ни малейшего фига, кроме облаков и этого чёртова природного газа, Зарквон его разрази!

— Зафод, прекрати, ты же сам хотел посмотреть Большое Голубое Пятно, — пыталась урезонить его Триллиан.

— Смотрите-ка, ребята, — указал Форд Префект в иллюминатор. На нижнем стабилизаторе Облачного города, ухватившись за приборы, болталась человеческая фигура.

— По-моему, этого парня надо спасать, — вынес диагноз Артур Дент, отхлебнув бурды, которую корабельный нутримат считал чаем. Возражений не было.

"Золотое сердце" аккуратно подлетело под стабилизатор. Триллиан растолкала Зафода, и он, придерживаемый Марвином, снял и втащил в шлюз тремя руками Люка Скайуокера — а это был именно он.

— Президент Библброкс... — обалдело выдохнул Люк, оказавшись на полу в сравнительной безопасности. — Откуда вы... Вам лучше улететь с Беспина... Здесь Вейдер...

— Да ну? Слушай, парень, чё-то я тебя не припоминаю. Может, я вашей эскадрилье на Явине ордена вешал? Или не вашей...

— Точно... Вы ещё назвали меня Старкиллером... сэр... — Люк уже был готов отключиться.

— Зафод, ты что, у повстанцев главный? — удивился Артур Дент.

— А ты думаешь, кто мог предложить мне пост президента при живом императоре?

— Неужели мятежники не нашли никакого существа поразумнее, — не одобрил их выбор Марвин. — Это позволяет сомневаться в их шансах на победу.

— Они так и сказали — что я компромиссная кандидатура. Чтобы их большим шишкам обидно не было. А если такие крутые ребята предлагают тебе кресло Большого Босса, как откажешь?! — всплеснул всем своим троеручием Зафод и вернулся к Люку. — Так ты всё-таки не Старкиллер, чувак? А как тебя тогда зовут?

— Люк... Скайуокер... — вымолвил джедай и окончательно ушел в астрал.

— Все забыли про него, а ведь он долго не протянет! — возмутилась Триллиан. — Марвин! Сдай этого бедолагу в медицинскую камеру!

— Я, мозг вселенских масштабов, должен выносить утку за каким-то кожаным бездельником-экстремалом, — традиционно обиделся робот, унося Люка в медотсек.

— Не понял... — Артур ещё долго пытался сфокусировать зрение от обалдения. — Это настоящий Люк Скайуокер?

— А что, есть фальшивый? — не понял в свою очередь Форд. — Ты вообще откуда знаешь про все местные расклады?

— Кино смотрел, — не стал врать Артур. — Так, нам надо подумать, куда его спрятать от штурмовиков.

— А чего тут думать, Дент?! — хлопнул его Зафод по плечу. — Твоя планетка — такая чёрная дыра, что старина Дарти даже не догадывается, что она существует! Эдди, курс на Землю!

— Вы уже установили местонахождение звездолёта, подобравшего Скайуокера, адмирал? — раздался до боли знакомый всей Галактической империи хрип в командной рубке линкора "Палач".

— Милорд, наша аппаратура засекла маршрут скачка "Золотого Сердца", — доложил Дарту Вейдеру адмирал Пьетт. — Корабль движется в сектор "Множественное Зет", к планете Земля. Прикажете отправить туда крейсер?

— Я явлюсь туда сам, когда боевые системы новой "Звезды Смерти" будут готовы, адмирал. Это будет наглядная демонстрация решимости и силы Империи всей Галактике. Чудовищный конец Земли отучит остальные миры сотрудничать с бунтовщиками, — подумав, лорд-ситх добавил: — Надолго.

Артур Дент проснулся, с тоской подумал, что уже больше никогда не увидит настоящего чая, вылез из пещеры и побрёл к водопадику за водой.

В глубь горной Шотландии автостопщиков загнала злая судьба. Экипаж "Золотого Сердца" буквально прожужжал все четыре уха Зафоду, чтобы он сел как можно незаметнее. Но Библброкс не был бы Библброксом, если бы не приземлился прямо в Брайтоне в два дня по Гринвичу поперёк пляжа! В результате за Люком Скайуокером и его инопланетной свитой неделю бегали толпы фанаток разной степени неадекватности.

Сам Люк был уже на ногах, несмотря на ранний час, и тренировался силой мысли метать камни. По возмущённому "Вошь астероидная!" Артура джедай понял, что что-то у него пошло не так.

— Извини, Артур...

— Привет, Люк. Забей. Слушай, а ты не можешь Силой превратить кипяток в чай? Нормальный чёрный чай, можно с лимоном, — предложил Дент, потирая ушибленное место.

— Даже не надейся, Артур. Это технически невероятно. Я и чая-то никогда не пробовал. Да и знаешь... что-то мне не по себе, — потупился Скайуокер.

— Эти... возмущения в континууме? — догадался Артур.

— Я чувствую серьёзное волнение Силы. Такого масштаба, что его может производить только Вейдер. Вскоре он будет здесь...

— Так! Только без паники! У меня есть план спасения! — провозгласил Зафод, пафосно воздев к небу третью руку, когда Артур и Люк поделились с ним новостью.

— Тогда мне нужен квантовый пистолет с одним патроном, — мрачно сказал Форд. — В прошлый раз, когда он полез спасать меня из кутузки на Тау Кита, в результате нас обоих ещё на десять лет отправили досиживать.

— А мне нужен работающий телепорт, — гнул свою линию президент Галактики, избранный полевыми командирами повстанцев только для того, чтобы отвлекать внимание от подлинных вождей мятежа. — Марвин, ты же наладил телепорт на "Сердце".

— Только потому, что мечтаю прыгнуть однажды в какую-нибудь сверхновую, когда вы вконец меня достанете, — отозвался робот-параноик.

— Тебе придётся прыгнуть в местечко похуже, Марвин. Готов пожертвовать собой ради Галактики?

— Если я с гарантией никогда не увижу эту мерзость больше, голосую "за" всеми проводочками...

Мирный день 12 июля внезапно и неприятно начал превращаться в последний в истории человечества. Посередь обеденного перерыва откуда-то с небес начала работать невероятно громкая и столь же невероятно совершенная аудиосистема, транслируя по всему земному шару "Имперский марш". Да-да, тот самый.

— Земляне! — разнёсся над оцепеневшей планетой шипящий и фыркающий глас Дарта Вейдера во плоти и во славе. — Долгие годы Галактическая Империя и ваша отсталая планета жили, не затрагивая интересов друг друга. Но вы проявили враждебность к императору, подло спрятав его личного врага, главаря бунтовщиков Люка Скайуокера...

По телевизору передавали, что в Солнечную систему вошла космическая станция, похожая на погрызанную Луну. В нескольких графствах фанаты "Звёздных войн" устроили демонстрации, плавно переходящие в погромы складов ламп дневного света. В Лондоне пятеро подростков забрались на Биг-Бен и вывесили транспарант "Вейдер, мы тебя ждали!"

— Я в курсе, что вы с вашими примитивными технологиями не могли провернуть эту операцию сами. Скайуокер был доставлен на Землю группой так называемых космических автостопщиков, сочувствующих мятежникам. Ими верховодит мошенник и самозванец Зафод Библброкс, самопровозглашённый президентом. Но их надо ещё ловить и ловить, а вы уже здесь. Вы в радиусе поражения.

Вейдер ожидал зубовного скрежета, стонов женщин, плача детей, гордых и безнадёжных попыток пробить первобытными ракетами силовой мегащит станции... Но вместо этого дроиды-разведчики передавали на телемониторы что-то похожее на мандалорианский карнавал. Земляне, вырядившиеся штурмовиками, джедаями и почему-то вуки, отплясывали с плакатами "Оби-Ван жив!", "Почему ты не в имперской армии?", "У меня нехорошее предчувствие", "Вейдер, задуши президента!". Некоторые наглецы осмеливались даже издеваться лично над ним, надев на головы чёрные кастрюли и закутавшись в чёрные плащи!

— Я вижу, земляне привыкли встречать смерть бесстрашно... Тем лучше будет для них, — объявил лорд-ситх. Он добавил уже в голомикрофон: — Звезда Смерти атакует планету. У вас есть десять минут, чтобы помолиться богу или богам, по вашему выбору. После чего Земля будет уничтожена за присоединение к мятежу против императора!

— Не торопитесь, лорд Вейдер, не торопитесь! — раздался фантастически мерзкий голос в рубке видеосвязи.

— В чём дело?!

— Лорд Вейдер, говорит Простатник Джельц. Согласно законам и подзаконным актам Империи, вы не имеете полномочий уничтожать Землю, потому что эта операция входит в нашу исключительную компетенцию! — Под тошнотворные звуки речи вогона в Солнечную систему из гиперпространства входили жёлтые инженерные звездолёты с гравидеструкторами.

На экране появилось похлюпывающее и чавкающее рыло Простатника Джельца, контр-адмирала имперского Инженерного флота. По традиции, идущей со времен еще первых канцлеров Старой Республики, Инженерный флот укомплектовывался исключительно расой вогонов.

Хотя потенциал Звезды Смерти позволял ей взять на себя, по оценкам конструкторов, сто сорок шесть процентов задач ИИФ, последний всё ещё не был распущен. Официально это объяснялось нежеланием императора давать вогонам повод примкнуть к бунтовщикам и отвлекать сильнейшую боевую станцию на гражданские задачи. Но Дарт Вейдер подозревал, что виной всему были расплодившиеся, как миноки, в бюрократических кабинетах Корусканта соплеменники Джельца. Разбухший государственный аппарат уже превысил по численности совокупное население всех обитаемых планет системы Ориона и пояса астероидов, жалованья уже начинало не хватать на все чины имперской гражданской службы. Вот тут-то старине Палпатину и пригодились вогоны, готовые утопить нарушителя параграфов в ядовитой слюне исключительно за идею.

— Согласно параграфу 3.62/48 подпункта а) пункта XIV сорок третьей главы Устава Имперской Галактической Гражданской Службы в одобренной императором сто шестой редакции с последними дополнениями, Инженерный флот имеет приоритет перед военными кораблями и станциями при сносе небесных тел, где не ведутся военные действия с бунтовщиками. Если вы откроете электронный путевой лист флота в трёх экземплярах, лорд Вейдер, вы убедитесь, что он был выдан нам за три дня до начала вашей экспедиции...

Вейдер честно попытался открыть путевой лист вогонов хотя бы в одном экземпляре — но не смог. Уже на седьмой секунде загрузки документа операционная система центрального бортового компьютера "Звезды Смерти" не выдержала и ушла в астрал. Зависли лифты, дроиды-ремонтники и дроиды-уборщики, гипердоставка еды, пыточные зонды в карцерных блоках и канализация. Не дожидаясь, пока отрубятся генераторы кислорода, лорд Вейдер проткнул лазерным мечом один из шестнадцати миллионов системных блоков и ответил обнаглевшему Джельцу:

— Накласть астероидами на ваш путевой лист, Простатник! Здесь укрывается Люк Скайуокер! Не выдав его имперским властям, Земля поставила себя вне закона, и вопрос с ней решаю я! — От гнева Дарт засопел громче обычного.

— Согласно сводке № 2913382/Ж, в секторе "Множественное Зет" операции против бунтовщиков не проводятся! Главный штаб не предупреждал нас! Таким образом, по инструкции ЕКЛМН-6, гриф "Джамбо", параграф 75489, Инженерный флот выполнит свое задание без малейших препятствий с вашей стороны! Высочайший Указ № 2 997 654 901 406 888, пункт "ю", повелевает нам проложить на месте Земли гиперпространственный экспресс-маршрут для нужд имперской коммерции...

— Боюсь, император не склонен разделять ваш энтузиазм, Джельц. Вы разочаровали меня, — и последний ситх решил разделаться с вогоном испытанным способом. Вейдер упорно душил Простатника взглядом. Тот даже успел вспомнить, что не составил завещания, и испортить воздух — хотя когда в помещении находится целый вогон, это уже незаметно. Но Сила недостаточно действует на примитивную нервную систему Vogon vogonblurtus. У Джельца оставался ещё один шанс.

И босс Инженерного флота решил им воспользоваться.

— Чвибай и хрымбай заембучих бдзотов,

Что жвармкают гнуйный потрах!

Хызглявые йотквы пердолить готов

И ваву марцать за ништях!

— декламировал старый вогон из своего последнего. Полузадушенный голос усиливал эстетический удар, и Дарт Вейдер слегка ослабил хватку. Этого-то Джельцу и было нужно:

— Мазюктой вунил я вам всем по бузлям,

Цвибанка ржутые кхыски!

Какандра пипила останки набздя,

Ганданы пуркая с тоски!

Дарт зашипел и схватился за чёрный шлем, с хриплым стоном раскачивая больной головой из стороны в сторону. На всякий случай тёмный джедай включил экстренный рвотный фильтр у маски.

А Простатник Джельц с садистскими интонациями продолжал:

— Чувайским мбачом пробездяя хурьмо,

Я шмазь скоцебу в дувалет...

Вейдер понял, что четвёртая строфа станет для него последней, и скомандовал в микрофон:

— Адмирал, Инженерный флот вышел из повиновения! Атакуйте немедленно!

Пьетт сделал круглые глаза, но передал приказ нижестоящим командирам. Боевые башни развернулись дулами к жёлтым вогонским звездолётам, экипажам истребителей была объявлена боевая тревога.

— Ваши выкрутасы с Силой не действуют на мой организм, лорд Вейдер, — издевательски перешел на прозу Джельц. — И у меня всегда наготове достойный ответ. Мне продолжить декламацию или мы договоримся о разграничении полномочий?

Вместо ответа со стороны "Звезды Смерти" на вогонский флагман бросилась туча истребителей при поддержке бортовых орудий самой станции. Инженерные звездолёты, стиравшие в прах гравидеструкторами планеты-гиганты, начали киногенично взрываться под огнём имперских боевых лазеров.

"Тэкс, тэкс, что на этот счёт сказано в инструкции № 113-бис/Ы?" — задумался Простатник. К такому жизнь старого вогона не готовила.

— Всё это прикольно, но совершенно бесполезно, — сказал Форд Префект. Вместе с Зафодом они пребывали над схваткой на борту "Золотого Сердца", включив маскировочные генераторы ННП-поля. — Дарт Вейдер — это тебе не хвостатый царёк какой-нибудь дикой планеты джунглей с костью любимой тёщи в носу! Он разгонит вогонов, заарктурив им пару кораблей, а потом примется за Землю по новой!

— Мдя? Об этом я как-то не подумал... — ответила правая голова президента Библброкса.

— Да нафиг думать! У нас есть самый отпадный двигатель в этой Вселенной! — воскликнула левая голова. — Эдди, хреначь невероятностную тягу по полной!

— Вы уверены, сэр? — обеспокоенно спросил компьютер. — В прошлый раз вам пришлось три года выпалывать арктурианские мегаводоросли под мышками.

— Ради такого дела я готов на всё, чувак, — подбодрил Эдди Зафод.

— Я вас предупредил, сэр, — с невозмутимостью Дживса ответил бортовой компьютер.

Вогоны — прославленные во всей Галактике трусы — внезапно перестроились в атакующий порядок по всем правилам имперской военной науки, их гравидеструкторы перенастроились на "Звезду Смерти". Спустя пять минут от и без того недоделанной станции начали отваливаться куски размером, наверное, с Море Спокойствия.

Дарт Вейдер отдавал последние распоряжения об эвакуации экипажа, когда почувствовал запах разлагающейся слизи на пороге каюты. Потирая конечности с отвратительным чавканьем, на пороге стоял Простатник Джельц.

— Джельц, убирайтесь вон! Инструкция предписывает вам оставаться на своём корабле! — потребовал тёмный джедай и для убедительности швырнул его Силой об стену. Для дополнительной убедительности Дарт включил лазерный меч.

— О, захверти хрубком на хлярой холке,

Охреневаю мразно от маслов с наколкой...

— с непередаваемо злорадной интонацией начал вогон свой коронный сонет. Вейдер рухнул на пол и забился в конвульсиях.

— Фриклявым шоктом я к тебе припуповею,

И уфибрахать ты, курерва, не посмеешь!

А то, блакуда, догоню и так отчермутожу...

Но чермутожить Дарта Вейдера нужды уже не было. Абсолютная неподвижность правой руки императора и прекращение хрипа дали вогону понять — его противник воссоединился с Силой.

— Итак, препятствие устранено, — с чувством глубокого удовлетворения прочамкал Джельц, вернувшись на свой корабль. — Теперь можно приступать к сносу Земли, мой повелитель будет доволен...

Тут Простатник временно умолк, увидев, что на таран несётся "Золотое Сердце". Зафод и Форд давили на газ, а из воздушного шлюза в скафандре с тросиком высовывается очень решительный мастер Люк. Лёгким возмущением Силы стекло в командирской рубке треснуло, и началась тотальная разгерметизация корабля.

— Караул!!! Все проходящие имперские корабли обязаны оказать нам содействие, согласно пункту 13297... — верещал предводитель вогонов, даже не думая о стихах. Наконец его унесло в открытый космос.

Эдди сбавил фактор невероятности до нормальных величин, и вогоны, утратив непосредственное начальство, поступили согласно главе 105 раздела ъ) Инструкции Инженерного флота, а именно — ретировались из зоны действий мятежников.

Путеводитель "Автостопом по Галактике" утверждает, что "жёлтые космолёты, похожие на банки с мочой, разворачивающиеся в маневре "все вдруг" и покидающие обречённую, казалось бы, планету — самое замечательное зрелище во Вселенной после стриптиза Эксцентрики Гамбитус, троегрудой путаны с Эротикона-6".

Вечеринка была в разгаре. По случаю спасения Земли от сразу двух уничтожений Артур Дент снял президентские апартаменты отеля "Четыре сезона" на Парк-Лейн. В целом праздник сожрал у него все авансы, которые он получил от "Таймс", "Гардиан", "Дейли Мейл", "Сан", "Вашингтон Пост" и "Танзанийской сельскохозяйственной газеты" за ненаписанное ещё эксклюзивное интервью с Люком Скайуокером.

— Марвин, не пузырься! Ты подлинный герой дня! — объявила подхмелевшая Триллиан, выталкивая упирающегося робота-параноика к остальным участникам пикника на обочине. — Так красиво взломать сервера Имперской Гражданской Службы на Вогсфере — для этого нужно быть действительно мощнейшим интеллектом!

— Это было омерзительно просто, — с тоской ответил Марвин. — Вогонские пароли отталкивающе тупоголовы и предсказуемы. Щёлкал их, что Зафод обеими головами орешки к пиву. Я, мозг вселенских масштабов, должен служить фактически виртуальной отмычкой...

— Не прибедняйся! — похлопал его по металлическому плечу Форд и отбил руку. — Если бы ты не организовал вогонам этот маленький сбой в рассылке, они бы не сделали Вейдера!

— А круто замесили, Люк! Может, махнём как-нибудь на гонки на Татуине? — предложил Зафод Библброкс.

— Только без вас, господин президент! Теперь я знаю, как вы гоняете! У меня нехорошее предчувствие, — отнекивался рыцарь-джедай.

Неожиданно в дверь заметно заскреблись.

— Я же говорил, я чувствую волнение Силы, — настороженно сказал мастер Люк и включил световой меч. — Пойду посмотрю, кто там.

— Мы тебя прикроем! — рванули ему вслед Форд Префект и Артур Дент с перемазанными в торте ножами. Но за дверью оказались лишь два белых мышонка.

— Добрый вечер, шумные джентльмены, — пискнул один из них. Меня зовут Бенджи, это — мой коллега Фрэнки. В этот знаменательный, торжественный день столь своевременного спасения нашей планеты не хотите ли вы поговорить о Главном вопросе Жизни, Вселенной и Всего Остального?

КОНЕЦ